Чертог огласился нескончаемо долгим, пронзительным, чудовищным воплем. Из дневника потоком хлынули чернила — они растекались по рукам Гарри и заливали пол. Не переставая истошно кричать, Риддел корчился в судорогах, его ломало и скручивало… а потом… он исчез. На каменные плиты со стуком упала волшебная палочка Гарри, и все замерло. Наступила полная тишина, прерываемая только журчанием чернил, продолжавших сочиться из дневника; яд Василиска прожег в дневнике дыру, и ее края все еще дымились.
Гарри поднялся на ноги, дрожа всем телом. Голова шла кругом, будто его только что завертел в вихре Труболет, и он проделал предлинный путь по каминным дымоходам. С трудом передвигаясь, он подобрал с пола палочку и Всезнающую Шляпу, а затем, совершив неимоверное усилие, выдернул сверкающий меч из зева Василиска.
С противоположного конца Чертога донесся едва уловимый стон. Джинни шевельнулась. Когда Гарри подбежал к ней, она сидела на каменном полу, переводя ошеломленный взгляд с гигантской мертвой туши Василиска на Гарри и его насквозь пропитанную кровью мантию; наконец ее глаза остановились на дневнике. Она судорожно всхлипнула и залилась слезами.
— Гарри… Гарри, я хотела все тебе рассказать за завтраком, но просто не м-могла говорить при Перси. Ведь это была я, Гарри… но, клянусь, я это делала против своей воли… Р-Риддел заставлял меня, он п-полностью мной завладел и… А как же ты убил это… это чудище? И куда делся Риддел? Последнее, что я помню, это как он вдруг вышел из дневника…
— Успокойся, Джинни, — сказал Гарри и показал ей отверстие в дневнике, пробитое змеиным зубом. — С Ридделом покончено. Посмотри! Нет больше ни Риддела, ни Василиска. Идем, Джинни, нам нужно выбираться отсюда…
— Меня выгонят из школы! — плакала Джинни, пока Гарри предпринимал неуклюжие попытки поставить ее на ноги. — Я мечтала о Хогвартсе с того самого дня, как туда поступил Б-Билл, а теперь мне придется п-покинуть школу… Что скажут мама с папой?
У выхода из Чертога их уже дожидался Фоукс, тихо паря в воздухе. Гарри легонько подтолкнул Джинни вперед, они прошли сквозь гулкую мглу, переступая через неподвижные кольца мертвого Василиска, и вновь оказались в тоннеле. Гарри услышал, как с тихим шорохом за ними сомкнулись каменные двери.
Некоторое время они шли по темному тоннелю, пока до слуха Гарри не начал долетать далекий звук передвигаемых камней.
— Рон! — что есть мочи закричал Гарри, прибавляя шагу. — С Джинни все в порядке! Она со мной!
В ответ послышалось приглушенное приветствие Рона, а когда они повернули за угол, то увидели его радостное лицо, глядящее на них через проем в завале, который он сумел расчистить за это время.
— Джинни! — Рон протянул руку сквозь отверстие, чтобы помочь сестре первой перебраться на другую сторону. — Ты жива! Глазам своим не верю! Что с тобой случилось?
Он попытался обнять ее, но Джинни, рыдая, отстранила его.
— Главное, что с тобой все в порядке, Джинни, — Рон одарил ее радостной улыбкой. — Кошмар закончился и… Как сюда попала эта птица?
Вслед за Джинни из отверстия в завале стремительно вылетел Фоукс.
— Это феникс Дамблдора, — объяснил Гарри, последним протискиваясь через проем.
— А откуда взялся меч? — изумился Рон, разглядывая сияющее оружие в руке друга.
— Все объяснения будут после того, как мы выберемся отсюда, — сказал Гарри, покосившись на Джинни.
— Но, а как же…
— Позже, — решительно повторил Гарри. Он считал, что теперь было не самое подходящее время рассказывать Рону о том, кто открывал Таинственный чертог, во всяком случае, не стоило делать этого в присутствии Джинни. — А где Локхарт?
— Все там же, — усмехнулся Рон и кивнул в сторону трубы. — Только он не в себе. Идем, сам все увидишь.
Следуя за Фоуксом, чьи массивные ослепительно-красные крылья излучали в темноте мягкое золотистое сияние, они направились к выходному отверстию трубы, где расположился Гилдерой Локхарт, благодушно напевая себе что-то под нос.
— Он отшиб себе память, — пояснил Рон. — Заклятье изменения памяти дало обратный залп и поразило не нас, а его самого. Теперь он не имеет ни малейшего представления о том, кто мы, кто он сам, и где он находится. Я велел ему ждать здесь. Сейчас он сам себе опасен.
Локхарт дружелюбно оглядел их всех по очереди.
— Приветствую вас, — сказал он. — Какое странное место, правда? Это ваш дом?