Гарри возобновил свой рассказ и охрипшим голосом поведал и о своевременном появлении Фоукса, и о том, как из Шляпы появился меч. На мгновение он вновь замолчал, задумавшись. В своем повествовании он старательно избегал любого упоминания о дневнике Риддела, как, впрочем, и о Джинни, которая стояла рядом, уткнувшись головой в плечо миссис Уизли, а слезы все так же тихо катились по ее щекам. А что, если ее и вправду исключат, тревожился Гарри. Теперь, когда с дневником Риддела было покончено, кто мог доказать, что именно его чары заставляли Джинни проделывать все те ужасные вещи?
Гарри инстинктивно перевел взгляд на Дамблдора, а тот лишь слегка улыбнулся, сверкнув полумесяцами очков, в которых играли языки пламени.
— Меня больше всего интересует другое: каким образом Лорду Волдеморту удалось околдовать Джинни? — мягко начал Дамблдор. — По имеющимся у меня сведениям, он в настоящее время скрывается в лесах Албании.
Гарри почувствовал, как с души свалился камень, и по всему телу разлилось восхитительное тепло.
— Ч-что вы сказали? — спросил мистер Уизли, совершенно обескураженный. — Сами-Знаете-Кто? Околдовал Джинни? Но ведь Джинни… она не… или…
— Он действовал через дневник, — поспешил объяснить Гарри. Взяв дневник со стола, он показал его Дамблдору. — Риддел делал в нем записи в шестнадцать лет.
Дамблдор взял дневник в руки и склонил свой длинный искривленный нос над прожженными страницами, насквозь пропитавшимися чернилами.
— Ловко придумано, — тихо заметил он. — Что и говорить, он был, пожалуй, самым блестящим учеником за всю историю Хогвартса. — Он повернулся к супругам Уизли, пребывавшим в полном смятении.
— Лишь немногим известно, что Лорд Волдеморт назывался когда-то Томом Ридделом. Я сам был одним из тех, кто обучал его здесь, в Хогвартсе, пятьдесят лет назад. После окончания школы он на какое-то время исчез… говорили, что он много путешествовал в самых отдаленных уголках света и полностью отдался изучению Темных Искусств. Круг его общения в тот период составляли самые порочные колдуны, а сам он подвергся множеству столь опасных магических превращений, что когда вновь объявился уже как Лорд Волдеморт, то был уже практически неузнаваем. Вряд ли кто догадывался, что Лорд Волдеморт — это тот самый красивый и умный юноша, который был когда-то префектом школы.
— Но причем здесь Джинни? — допытывалась миссис Уизли. — Какое отношение наша Джинни имеет к… к нему?
— Это все д-дневник! — вновь разрыдалась Джинни. — Я писала в нем весь год, а он мне отвечал…
— Джинни! — вскричал мистер Уизли, совершенно потрясенный. — Неужели я так ничему тебя и не научил? О чем я всегда предупреждал тебя? Никогда не доверяй тому, что имеет свой собственный разум, если ты не знаешь, где этот разум спрятан. Почему ты ни мне, ни маме не показала этот дневник? Совершенно очевидно, что такой подозрительный предмет должен был быть наполнен Темной магией!
— Но я же н-не знала, — рыдала Джинни. — Я нашла его в одном из учебников, которые купила мама. Я подумала, что кто-то случайно оставил его в книге…
Дамблдор прервал ее:
— Мисс Уизли должна быть немедленно помещена в больничное крыло, — решительно заявил он. — Она подверглась страшному испытанию. Никакого наказания не последует — Лорду Волдеморту удавалось одурачивать куда более зрелых и опытных чародеев. — Он направился к двери и открыл ее. — Постельный режим и хорошо бы большую кружку горячего шоколада. Лично мне это всегда поднимает настроение, — добавил он, ласково подмигнув Джинни. — Мадам Помфри еще не легла спать. Как раз сейчас она дает сок мандрагоры жертвам Василиска, и они могут очнуться в любую минуту.
— Значит, с Гермионой все в порядке! — радостно воскликнул Рон.
— Причиненный ей вред не является непоправимым, — подтвердил Дамблдор.
Миссис Уизли покинула кабинет вместе с Джинни, а за ними последовал мистер Уизли, все еще не оправившийся от потрясения.
— Знаете, Минерва, — задумчиво проговорил профессор Дамблдор, — по такому случаю хорошо бы устроить пир. Могу я попросить вас сходить на кухню и отдать необходимые распоряжения?
— Конечно, — ответила профессор МакГонагалл, решительно направляясь к двери. — А с Поттером и Уизли вы разберетесь сами, не так ли?
— Разумеется, — ответил Дамблдор.
Профессор МакГонагалл вышла, а Гарри и Рон в растерянности посмотрели на Дамблдора. Что имела в виду профессор МакГонагалл, когда сказала, что с ними разберутся? Не может же быть — просто невозможно- чтобы их наказали?