— А я знаю, какой сегодня день, — повторил Дадли, подойдя к нему вплотную.
— Молодец, — сказал Гарри. — Выучил-таки дни недели.
— Сегодня твой день рождения, — съязвил Дадли. — Ну, и где же твои поздравительные открытки? Неужели даже в этой школе для придурков у тебя нет друзей?
— Смотри, как бы твоя мама не услышала, как ты тут толкуешь о моей школе, — холодно парировал Гарри.
Дадли подтянул штаны, сползавшие с его толстого зада.
— Что это ты уставился на изгородь? — с подозрением спросил он.
— Да вот пытаюсь сообразить, от какого заклятья она ярче вспыхнет, — ответил Гарри.
Дадли неуклюже отскочил назад, и на его оплывшей физиономии появился страх.
— Ты н-не посмеешь… папа запретил тебе к-колдовать… обещал тебя выкинуть на улицу, а деваться тебе и некуда… кому ты нужен — у тебя и друзей-то нет…
— Джокер-покер, фокус-покус, фигли-мигли! — выпалил Гарри в ярости.
— МА-А-А-МА-А-А! — взвыл Дадли и, спотыкаясь, понесся к дому. — МА-А-МА-А! Он делает сама-знаешь-что!
За свою забаву Гарри здорово поплатился. Поскольку ни Дадли, ни изгородь никоим образом не пострадали, тетя Петунья догадалась, что колдовство было ненастоящее; тем не менее, Гарри едва успел увернуться от тяжелой намыленной сковородки, которой тетка нацелилась ему в голову. После этого она завалила его всякими делами и пригрозила, что он не получит еды, покуда их все не переделает.
Пока Дадли бесцельно слонялся, наблюдая за двоюродным братом и поедая мороженое, Гарри вымыл окна, машину, подстриг траву на лужайке, привел в порядок цветочные клумбы, подрезал и полил розовые кусты и покрасил садовую скамейку. Солнце палило прямо над головой, обжигая шею. Гарри понимал, что не стоило попадаться на удочку своего кузена, но Дадли произнес вслух именно то, о чем Гарри и сам думал… судя по всему, у него и впрямь не было друзей в Хогвартсе…
Морщась от боли в спине и чувствуя, как по лицу струится пот, Гарри разбрасывал по клумбам навоз и со злостью думал: — Посмотрели бы они сейчас на знаменитого Гарри Поттера!
Было уже полвосьмого, когда, вконец измученный, он услышал, как его зовет тетя Петунья:
— Иди в дом! Да смотри, наступай на газеты!
Облегченно вздохнув, Гарри вошел в прохладную, сияющую чистотой кухню. На холодильнике стоял приготовленный для гостей пудинг — целая гора взбитых сливок, украшенная засахаренными фиалками, — а в духовке, аппетитно шипя, жарился большой кусок свинины.
— Ешь быстрей! Вот-вот придут гости! — рявкнула тетя Петунья, уже успевшая облачиться в вечернее платье цвета лососины, и ткнула пальцем в стоявшую на кухонном столе тарелку, на которой лежали два ломтика хлеба и кусочек сыра.
Гарри вымыл руки и мгновенно проглотил свой жалкий ужин. В ту же секунду тетка выхватила у него тарелку и велела немедленно отправляться наверх.
Проходя мимо гостиной, Гарри мельком увидел Дадли и дядю Вернона в смокингах и при бабочках. Не успел он подняться на второй этаж, как в дверь позвонили, и тотчас у подножья лестницы возникла разъяренная физиономия дяди Вернона:
— Запомни, парень, всего один звук и…
Гарри на цыпочках добрался до своей комнаты, мечтая рухнуть на кровать, проскользнул внутрь, притворил дверь и, обернувшись, застыл.
На его кровати уже кто-то сидел.
Глава 2
Предостережение Добби
Гарри едва сдержал вопль, готовый сорваться с его уст. На кровати сидело маленькое существо с большими, словно у летучей мыши, ушами и зелеными глазами навыкате, размером с теннисный мяч. Гарри мгновенно сообразил, что именно это существо и следило за ним утром из зарослей живой изгороди.
Они уставились друг на друга, и тут снизу донесся голос Дадли:
— Позвольте ваши пальто, мистер и миссис Мэйсон.
Существо соскользнуло с кровати и отвесило такой низкий поклон, что кончик его длинного, тонкого носа коснулся ковра. Гарри заметил, что оно было одето в нечто, подозрительно напоминавшее старую наволочку с прорехами для рук и ног.
— Э-э… здравствуйте, — неуверенно проговорил Гарри.
— Гарри Поттер! — приветствовало его существо высоким, тонким голосом. — Добби так давно желал познакомиться с вами, сэр… Такая честь для меня…
— Б-благодарю вас, — ответил Гарри, бочком продвигаясь вдоль стены. Добравшись до письменного стола, он, обессиленный, опустился на стул, рядом с которым стояла огромная клетка со спящей Эдвигой. Гарри хотел было спросить существо: «Вы, собственно, что такое?», но поскольку это прозвучало бы слишком неучтиво, он задал вопрос иначе: — Вы, собственно, кто такой?