- Что случилось? - сказали несколько голосов.
Гарри появился из-за своего полотенца; раздевалка выглядела размытой, потому что он был не в очках, но он ощущал, что все лица были обращены к нему.
- Ничего, - пробормотал он, - я - ткнул себя в глаз, только и всего.
Но он с выражением взглянул на Рона, и они вдвоем вернулись назад, тогда как остальная часть команды осталась снаружи, укутываясь в плащи, и натягивая шляпы низко на уши.
- Что случилось? - Сказал Рон, в тот момент, когда Алисия исчезла за дверью. - Это был твой шрам?
Гарри кивнул.
- Но ... - выглядя испуганно, Рон шагнул к окну и посмотрел на дождь, - он - он теперь не может быть рядом с нами, ведь так?
- Нет, - бормотал Гарри, опускаясь на скамью и потирая лоб. - Он вероятно, за многие мили отсюда. Шрам болит, потому-что ... он ... сердится.
Гарри вообще не хотел всего этого говорить, и слышал свои слова, как будто их говорил какой-то незнакомец - и все же он знал, что это было правдой. Он не понимал, каким образом он знал это, но он знал; Вольдеморт, где бы он ни был, что бы он не делал, был в ярости.
- Ты видел его? - сказал Рон, выглядя испуганным. - У тебя было видение, или что?
Гарри все еще продолжал сидеть, уставившись на свои ноги, позволяя своему мозгу расслабиться после боли.
Беспорядочная путаница форм, воющий натиск голосов ...
- Он хочет что-то сделать, и это не получается достаточно быстро, сказал он.
Снова, он почувствовал удивление, слыша слова, выходящие из его рта, и все же был совершенно уверен, в том, что они были правдивы.
- Но ... откуда ты знаешь? - сказал Рон.
Гарри покачал головой и закрыл глаза руками, надавливая на их ладонями. В них искрились маленькие звезды. Он чувствовал, что Рон сел на скамью рядом, и уставился на него.
- Это было примерно как в последний раз? - сказал Рон более спокойным голосом. - Когда твой шрам начал болеть в кабинете Умбридж? Ты-Знаешь-Кто был сердит?
Гарри отрицательно покачал головой.
- Что же, тогда?
Гарри мыслями вернулся назад. Он смотрел на лицо Умбридж ... его шрам болел ... и он ощутил странное чувство в животе ... странное, прыгающее чувство ... счастливое чувство ... ну конечно, он не догадался, что это было, поскольку он чувствовал себя очень несчастным ...
- Последний раз, это случилось потому, что он был доволен, - сказал он. - Действительно доволен. Он думал ... что должно случиться что-то хорошее. И ночью перед нашим возвращением в Хогвартс ... - он вспомнил момент, когда его шрам начал болеть особенно сильно, в его и Рона спальне в Гриммаулд-Плейс ... - он был разъярен.
Он оглянулся на Рона, который зевнул.
- Ты можешь попросить помощи у Трелони, - сказал он со страхом в голосе.
- Я не делаю пророчеств, - сказал Гарри.
- Нет, а ты знаешь что ты делаешь? - сказал Рон испуганно и увлеченно одновременно. - Гарри, ты читаешь мысли Сам-Знаешь-Кого!
- Нет, - сказал Гарри, качая головой. - Это больше похоже ... на его настроение, я так думаю. Я лишь чувствую вспышки его настроения. Дамблдор рассказал кое-что о том, что случилось в прошлом году. Он сказал, что, когда Вольдеморт был около меня, или когда он чувствовал ненависть, я мог это ощущать. Здорово, теперь я еще чувствую, когда он радуется ... "
Возникла пауза. Ветер и дождь хлестали по зданию.
- Ты должен сообщить кому-нибудь, - сказал Рон.
- Я сказал Сириусу, во время нашего последнего разговора.
- Хорошо, расскажи ему и об этом случае!
- Разве я могу? - сказал Гарри мрачно. - Умбридж следит за совами и каминами, помнишь?
- Хорошо, тогда Дамблдору.
- Я только что сказал тебе, он уже знает, - сказал Гарри коротко, вставая на ноги, беря плащ с вешалки и накидывая его на себя. Нет смысла рассказывать ему опять.
Рон застегивал застежку плаща, задумчиво наблюдая за Гарри.
- Дамблдор хочет знать, - сказал он.
Гарри пожал плечами.
- Пошли ... Мы еще должны попрактиковаться в заклинаниях Оглушения.
Они поспешили назад через темноту, подскальзываясь и спотыкаясь на грязной лужайке, и не разговаривая. Гарри был в глубокой задумчивости. Что это было, что такого хотел сделать Вольдеморт, что у него это не получилось так быстро как он хотел?
- ... у него другие планы ... планы, которые он может спокойно привести в действие ... что-то, добраться до чего он может только посредством хитрости ... что-то, подобное оружию. Что-то, что он не получил в прошлый раз.
Гарри не думал о тех словах в течении нескольких недель; он был так поглощен тем, что происходило в Хогвартс, слишком занятый продолжающимися сражениями с Умбридж, несправедливостью вмешательства Министерства ... но теперь они вернулись к нему и заставили его задуматься ... Гнев Вольдеморта имел бы смысл, если бы он был все также далек от того, чтобы наложить руки на это оружие, независимо от того что это было за оружие. Мешал ли ему Орден, препятствовал ли захвату оружия? Где оно храниться? У кого оно сейчас?
- Мимбулус Мимблетония, - сказал голос Рона и Гарри вернулся в чувство как раз вовремя, чтобы вскарабкаться через отверстие портрета в комнату отдыха.
Гермиона легла спать рано, оставив Косолапсуса свернувшимся на ближайшем стуле, а узловатые вязаные эльфийские шляпы, лежащими на столе у огня. Гарри был доволен, что ее не было рядом, потому что он не хотел снова обсуждать боль в шраме и выслушивать уговоры пойти к Дамблдору. Рон продолжал бросать на него обеспокоенные взгляды, но Гарри достал книгу Заклинаний и принялся дописывать свое сочинение, хотя он только притворялся сосредоточенным, и к тому времени, когда Рон сказал, что идет спать, он не написал практически ничего.
Время перевалило за полночь, пока Гарри читал и перечитывал раздел об использовании подло-травки, любистока и чихослова и не понимая из этого ни единого слова.
Эти растения наиболее эффективны при воспалении мозга, и поэтому часто используются в Запутывающем и Оглупляющем зельях, где волшебник жаждущий создания импульсивности и безрассудства ...
... Гермиона сказала, что Сириус становится безрассудным, будучи запертым в Гриммаулд-Плейс ...
... наиболее эффективны при воспалении мозга, и поэтому часто используются ...
... в Ежедневном Пророке посчитали бы, что его мозг воспалился, если бы они выяснили, что он знал то, что чувствовал Вольдеморт ...
... и поэтому часто используются в Запутывающем и Оглупляющем зельях ...
... запутанное было слово, хорошо; почему он знал что чувствовал Вольдеморт? Что это была за сверхъестественная связь между ними, которую Дамблдор никогда не мог объяснять толком?
... где волшебник жаждущий ...
... как Гарри хотел бы заснуть ...
... создания импульсивности ...
... было тепло и удобно в кресле перед камином, с дождем, все еще стучащим по оконным стеклам, мурлыкающим Косолапсусом, и треском огня ...
Книга выскользнула из ослабшей руки Гарри и с глухим стуком приземлилась на коврике. Его голова склонилась вбок ...
Он снова шел по бесконечному коридору, его шаги отзывались эхом в тишине. Дверь в конце коридора вырисовывалась все четче, его сердце колотилось в волнении ... если бы он только мог открыть ее ... войти внутрь ...
Он протянул руку ... кончики его пальцев были в дюйме от нее ...
- Гарри Поттер, сэр!
Он сразу проснулся. Все свечи в комнате отдыха были погашены, но рядом с ним что-то двигалось.
- Кто здесь? - сказал Гарри, выпрямившись в кресле. Огонь почти погас, в комнате было темно.
- У Добби ваша сова, сэр! - сказал писклявый голос.
- Добби? - хрипло сказал Гарри, глядя через мрак на источник голоса.
Добби, домашний эльф, стоял около стола, на котором Гермиона оставила пол дюжины ее вязаных шляп. Его большие, заостренные уши теперь были придавлены чем-то, похожим на все шляпы, которые Гермиона когда-либо вязала; он носил их одну на другой, так, что его голова казалась удлиненной два, или три фута, и на самой верхушке сидела Хедвига, тихо ухающая и явно здоровая.