— Действительно, это было бы практичнее, — сказал Дамблдор, — если не учитывать того, что информация Волдеморта о пророчестве была неполной. Гостиница "Кабанья голова", которую Сибилла выбрала из-за ее дешевизны, давно привлекала, скажем так, более любопытную клиентуру, чем "Три Метлы". Как ты и твои друзья выяснили на свою беду, да и я на мою той ночью, в этом месте никогда нельзя быть уверенным в том, что тебя не подслушивают… Конечно, я и не думал, когда собирался встретиться с Сибиллой Трелани, что услышу от неё какое-нибудь стоящее пророчество. Мне… нам, по-настоящему повезло, что шпион, прежде чем его выбросили из зала, успел услышать лишь небольшую часть пророчества.
— И что он слышал?
— Он слышал только начало, часть, предсказавшую рождение в июле мальчика родителями, трижды спасшимися от Волдеморта. Следовательно, он не мог предупредить своего хозяина, что, напав на тебя, он рискует передать тебе свою силу и отметить тебя как равного себе. Так что Волдеморт не узнал, что нападение на тебя может быть опасным и следует мудро выжидать, чтобы узнать больше. Он не знал, что ты обретешь "силу, неведомую Тёмному Лорду…"
— Но… но я… — сдавленно произнёс Гарри, — у меня нет никакой силы, неведомой ему! Я не смог бороться с ним сегодня ночью… Я не могу овладевать людьми или убивать их!..
— В Отделе Тайн есть комната, — прервал его Дамблдор, — которая всегда заперта. В ней хранится частица силы, одновременно и более удивительной, и более ужасной, чем человеческий разум, чем силы природы, чем смерть. Она куда загадочнее, чем все собранные там для изучения предметы. Именно ты обладаешь этой силой, и её совершенно лишен Волдеморт.
Эта сила заставила тебя спасать Сириуса сегодня ночью. И она же спасла тебя от подчинения Волдеморту, ибо он не смог перенести пребывания в теле, переполненном столь чуждой ему силой. В конце концов, не имеет значения, что ты не смог закрыть от него свой разум. Твоё сердце спасло тебя.
Гарри закрыл глаза.
Если бы он не ушел спасать Сириуса, Сириус бы не умер. Больше для того, чтобы отсрочить момент, когда ему вновь придется думать о Сириусе, чем желая услышать ответ, Гарри спросил:
— Конец пророчества, о чем там было: не жить одному…
— …если выжил второй. — ответил Дамблдор.
— Итак, — сказал Гарри, чувствуя себя так, словно он извлекал слова со дна глубокого колодца, заполненного отчаянием, — это значит что одному из нас придется в конце концов убить другого?
— Да, — произнес Дамблдор.
Долгое время никто из них не говорил ни слова. Где-то далеко за стенами кабинета Гарри слышал звук голосов: наверное, ученики спускались на завтрак в Большой Зал. Казалось невероятным, что на свете могли быть люди, которые хотели есть, которые смеялись, и ни одного из которых не волновало, что Сириус Блэк ушел из жизни навсегда.
Казалось, что Сириус уже на расстоянии миллиона миль, но даже сейчас частичка Гарри верила: если бы он отдернул ту завесу, он обнаружил бы Сириуса, глядящего на него и приветствующего своим лающим смехом.
— Я чувствую, что я задолжал тебе еще одно объяснение, Гарри, — нерешительно произнес Дамблдор. — Ты, возможно, спрашивал себя, почему я не назначил тебя старостой. Должен признаться, я думал, что на тебе и так достаточно ответственности…
Гарри поднял на него глаза и увидел слезу, стекающую по лицу Дамблдора и его длинной серебряной бороде.
— Глава 38: Вторая война начинается —
"Тот-кого-нельзя-называть вернулся!"
"В своем кратком сообщении в пятницу вечером министр магии Корнелиус Фадж подтвердил, что Тот-кого-нельзя-называть вернулся и снова начал свою деятельность."
"С величайшим сожалением я вынужден подтвердить, что волшебник, называющий себя Лордом — ну, вы понимаете, о ком я — жив и снова среди нас," — сказал Фадж, выглядевший при обращении к репортерам усталым и расстроенным. "С неменьшим сожалением мы сообщаем вам о массовом мятеже дементоров Азкабана, которые выказали нежелание продолжать работать на Министерство. Мы считаем, что дементоры выполняют указания Лорда-сами-знаете-какого."
"Мы настоятельно советуем всему магическое населению проявлять бдительность. В настояший момент Министерсво публикует пособия по элементарной домашней и личной защите, которые будут бесплатно доставлены во все дома волшебников в течение ближайшего месяца."
"Обращение Министра встревожило и напугало всю магическую общественность, которая еще в прошлую среду получала заверения Министерства в том, что упорные слухи о возвращении Сами-Знаете-Кого — ложь."
"Детали событий, заставивших Министерство поменять свою точку зрения, до сих пор неизветстны, однако считается, что Тот-Кого-Нельзя-Называть и несколько его последователей (называемых "Пожирателями смерти") получили доступ в само Министерство Магии в среду вечером."
"Пока мы не смогли связаться с Альбусом Дамблдором, восстановленным в правах директора школы колдовства и магии Хогвартс, а также члена Международной Конфедерации Волшебников и Главного Колдуна Wizengamot'а, чтобы получить его комментарии. Весь прошедший год он настойчиво утверждал, что Сами-Знаете-Кто не погиб, как многие верили и надеялись, а очень даже жив и набирает себе помощников для новой попытки захватить власть. Тем временем Мальчик-который-выжил…"
— Вот, Гарри, я так и знала, что они и тебя как-нибудь приплетут, — сказала Гермиона, глядя на него поверх газеты.
Они были в больничном крыле. Гарри сидел на краю кровати Рона, и они оба слушали Гермиону, читающую первую полосу "Воскресного пророка". Джинни, чью лодыжку Мадам Помфри вылечила в мгновение ока, свернулась в ногах на кровати Гермионы. Невилл, чей нос уже принял исходные размеры и форму, сидел в кресле между двумя кроватями. Луна, заглянувшая сюда проведать ребят, держала в руках последний номер «Придиры», читая его вверх ногами и, казалось, не слышала ни слова из того, что говорила Гермиона.
— Заметь, он опять "мальчик-который-выжил", — хмуро сказал Рон. — Теперь уже никто не называет его обманщиком и хвастуном.
Он взял пригоршню шоколадных лягушек из огромной кучи, которая лежала на тумбочке около его постели, бросил несколько Гарри, Джинни и Невиллу и разорвал зубами обертку на своей. На предплечьях Рона еще оставались глубокие порезы на местах, где его зацепили щупальца. По словам мадам Помфри, мысли могут оставлять гораздо более глубокие раны, чем что-либо еще, хотя с тех пор, как она начала в больших количествах применять Мазь забвения доктора Уббли, у Рона наступило некоторое улучшение.
— Да, теперь они очень приветливо к тебе относятся, Гарри, — сказала Гермиона, просматривая статью. — "Одинокий голос правды… воспринятый как помешательство, он все же не дрогнул, рассказывая свою историю… вынужденный сносить насмешки и клевету…"
— Хмм, — хмуро сказала она. — Вот только они не упоминают тот факт, что это именно они, в «Пророке», насмехались и клеветали.
Она слегка поморщилась и положила руку себе на ребра. Проклятие, использованное на ней Долоховым, хоть и было менее эффективно от того, что его не произнесли громко, тем не менее, по словам мадам Помфри, нанесло вполне достаточно вреда. Гермиона, которой приходилось принимать по десять различных зелий в день, поправлялась быстро и ей уже успело наскучить больничное крыло.
- 'Последняя из попыток Вы-Знаете-Кого захватить власть', страницы со второй по четвертую. 'Что Министерство должно было бы нам сказать', страница пятая. 'Почему никто не слушал Альбуса Дамблдора? страницы с шестой по восьмую, 'Эксклюзивное интервью с Гарри Поттером', страница девятая… Неплохо, — сказала Гермиона, закрывая газету и отбрасывая ее в сторону. — Это дало им множество тем для писанины. А интервью с Гарри вовсе не эксклюзивное, оно было в «Придире» месяц назад…