— Но Поттер привлекался к суду, — громко сказала Амбридж.
— Поттер оправдан от всех обвинений, — еще громче сказала МакГонагалл.
Амбридж встала. Она была такой коротышкой, что было незаметно, сидит она или стоит. Её мягкая, улыбающаяся манера говорить сменилась гневом, из-за чего лицо, широкое и пухлое, стало особо зловещим.
— У Поттера нет шансов стать Аврором!
Профессор Амбридж тоже поднялась; это сыграло ей на руку, потому что она оказалась гораздо выше Амбридж.
— Поттер, — сказала она дрожащим голосом, — станет Аврором, даже если это будет последняя вещь, которой я добьюсь в жизни! Я прослежу за тем, чтобы он сдал экзамен на отлично!
— Министр Магии никогда не утвердит Гарри Поттера, — Амбридж угрожающе подняла голос.
— К тому времени, как Поттер будет сдавать экзамен, Министра могут переизбрать! — крикнула МакГонагалл.
— Ага! — Амбридж подняла на МакГонагалл пухлый палец. — Да, да, да! Конечно! Вот чего вы хотите, Минерва МакГонагалл? Думаете, что Корнелиуса Фаджа сменит Альбус Дамблдор? А сами займете моё место — заместителя Министра и Директрисы —
— Бред, — с презрением отчеканила МакГонагалл. — Поттер, разговор о карьере закончен.
Гарри забросил портфель за плечо, и вышел из кабинета, не осмелившись взглянуть на Амбридж. Пока он шел по коридору, их с МакГонагалл крики всё ещё были слышны.
Когда Амбридж пришла на свой урок по Защите от Темных Сил, она тяжело дышала, как после длинной беговой дистанции.
— Гарри, ты хорошо обдумал свой план? — прошептала Гермиона, открывая учебник на тридцать четвертой главе «Безвозмездие и Ведение Переговоров». — У Амбридж и так злющий вид —
Амбридж постоянно посматривала на Гарри, но он уткнулся в «Теорию Защитной Магии», отрешенно думая…
Он представил реакцию профессора МакГонагалл, если его поймают в кабинете Амбридж после того, как она заступилась за него… ничто не мешало ему вернуться в Гриффиндорскую Башню и заверить себя, что на летних каникулах он поговорит с Сириусом о событиях Омута… но тяжелое чувство внутри заставляло его что-то делать, действовать… проблема была и в Фреде с Джорджем, которые заранее подготовили шумиху, и в ноже Сириуса, который уже покоился в портфеле рядом с плащом-невидимкой.
А если его всё же поймают…
— Гарри, Дамблдор пожертвовал собой ради того, чтобы ты остался в школе! — Гермиона закрыла книжкой лицо, чтобы Амбридж ее не видела. — А если сегодняшний план провалится, его жертва будет никчемной!
Гарри может примириться с тем, что сделал его отец летом, двадцать лет назад…
Он вспомнил Сириуса, когда тот появился в камине гриффиндорской гостиной…
Ты меньше похож на отца, чем я думал… Джеймс никогда не останавливался перед риском…
А хотелось ли ему теперь быть похожим на отца?
— Гарри, не делай этого, пожалуйста! — умоляла его Гермиона после урока.
Гарри не ответил, он и сам не знал, что делать.
Рон решил не высказываться на эту тему; он не смотрел на Гарри, но, когда Гермиона открыла рот для новой порции отговорок, громко сказал: — Хватит, а? Дай ему самому разобраться.
Когда Гарри покидал кабинет, сердце у него билось часто-часто. Дойдя до середины коридора, он услышал ни с чем не сравнимый шум взрывов где-то вдали. Наверху раздавались вопли и крики; люди, в ужасе оглядываясь на потолок, выбегали из кабинетов.
Амбридж настолько быстро выскочила из своего кабинета, насколько позволяли её короткие ножки. Выхватив палочку, она убежала в противоположном направлении. Сейчас или никогда.
— Гарри — пожалуйста! — жалобно взмолилась Гермиона.
Но Гарри все для себя решил; поправив сумку на плече, он бросился бежать, преодолевая поток учеников, мчащихся на зрелище в восточное крыло.
Он добежал до безлюдного коридора, в котором располагался кабинет Амбридж. Спрятавшись за рыцарскими доспехами (шлем со скрипом наблюдал за Гарри), он открыл сумку, схватил нож Сириуса и натянул плащ-невидимку. Потом, медленно и осторожно ступая, Гарри вышел из-за доспехов, и прошел по коридору к кабинету Амбридж.
Он вставил клинок ножа в замок, двинул вверх-вниз и провернул. Дверь с щелчком отворилась. Гарри проскользнул в кабинет, быстро закрыл за собой дверь и осмотрелся.
Никаких движений вокруг, кроме прыжков дурацких котят по настенным тарелкам. В углу стоят конфискованные метлы.
Гарри стянул плащ, и подошел к камину. Им недавно пользовались: коробочка с блестящим Перемещающим Порошком стояла рядом.
Он встал на четвереньки перед пустым камином; руки тряслись. Прежде он не пользовался Порошком, но теоретически знал, как это делается. Засунув голову в камин, он взял полную горсть порошка и рассыпал её по бревнам. По ним тут же заплясали зеленые язычки пламени.
— Гриммальд, двенадцать! — отчетливо и громко сказал Гарри.
Это было самым странным ощущением на памяти Гарри. Раньше, конечно, он путешествовал с помощью Перемещающего Порошка, но тогда перемещалось все тело, и было ощущение вращения в сети каминов, пролетая через всю страну. В этот раз его колени остались на полу кабинета Амбридж, и в зеленом огне вращалась только голова…
Вращение прекратилось так же внезапно, как началось. Дурно себя чувствуя, словно на голове была раскаленная повязка, Гарри открыл глаза и, выглядывая из кухонного камина, увидел длинный деревянный стол. За столом сидел мужчина, склонившись над куском пергамента.
— Сириус?
Мужчина подпрыгнул, и оглянулся. Это был не Сириус, а Люпин.
— Гарри? — он был в шоке. — Что ты — что случилось — все в порядке?
— Да, — сказал Гарри. — Я хотел бы — поболтать с Сириусом.
— Я его позову, — Люпин вскочил на ноги, — он ищет Скрипа наверху, тот опять вздумал прятаться на чердаке —
И Люпин выбежал из кухни. Гарри осталось только разглядывать стул и ножки кухонного стола. Он удивился тому, что Сириус никогда не жаловался на неудобства каминных переговоров; его колени устали от жесткого каменного пола Амбридж.
Через пару секунд Люпин примчался вместе с Сириусом.
— В чем дело? — выпалил Сириус, откинув со лба длинные черные волосы и падая перед камином, так что они с Гарри оказались на одном уровне. Люпин с настороженным видом тоже присел рядом. — Ты в порядке? Тебе нужна помощь?
— Нет, — сказал Гарри. — Не это… я просто хотел поговорить… об отце.
Люпин с Сириусом обменялись удивленными взглядами, но у Гарри не было времени для разъяснений. Его колени начали неметь, и он понимал, что с начала шумихи прошло минут пять (Джордж обещал ему не больше двадцати). Он перешел сразу к делу, и рассказал о том, что увидел в Омуте.
Когда он закончил, Сириус с Люпином помолчали. Затем Люпин спокойно сказал: — Гарри, я бы не хотел, чтобы ты винил отца за случившееся. Ему было всего пятнадцать —
— Мне тоже пятнадцать! — вспылил Гарри.
— Слушай, Гарри, — терпеливо сказал Сириус, — Джеймс со Снейпом ненавидели друг друга с первого взгляда, и тебе пора понимать такие вещи. Думаю, у Джеймса было все то, чего не хватало Снейпу — популярность, удача в квиддиче, и многое другое. Единственное, что хорошо давалось Снейпу — это Защита от Темных Сил, которую так ненавидел твой отец.