— И почему же Думбльдору так сильно хотелось держать меня в неведении? — спросил Гарри, всё ещё стараясь, чтобы его голос звучал как обычно. — Вы... э-э... не дали себе труда поинтересоваться?
Он поднял глаза как раз вовремя, чтобы заметить взгляд, которым обменялись Рон с Гермионой. Этот взгляд означал, что он ведёт себя именно так, как они и боялись. Но это мало что изменило.
— Мы говорили Думбльдору, что хотим тебе всё рассказать, — попытался оправдаться Рон. — Честно. Но он сейчас так занят. С тех пор как мы здесь, мы и видели-то его всего два раза, и то у него не было на нас времени, он только заставил нас поклясться, что мы не станем сообщать тебе в письмах ничего важного, на случай, если совы будут перехвачены.
— Вот только не рассказывайте, что, кроме сов, у него не было другого способа со мной связаться, — заявил Гарри. — Захотел бы, обошёлся бы и без них.
Глянув на Рона, Гермиона сказала:
— Я тоже об этом думала. Но он не хотел, чтобы ты знал хоть что-нибудь.
— Может быть, он мне не доверяет, — бросил Гарри, наблюдая за выражениями их лиц.
— Ты что, дурак? — растерялся Рон.
— Или думает, что я не способен о себе позаботиться.
— Конечно, он так не думает! — вскричала Гермиона.
— А почему же тогда вы во всём участвуете, а я сижу у Дурслеев? — сбивчиво заговорил Гарри, с каждым словом повышая голос. — Почему вам можно знать всё, а мне ничего?
— Это не так! — перебил его Рон. — Мама и близко не подпускала нас к собраниям, она говорит, что мы ещё малень...
Но Гарри, не помня себя, начал орать:
— ТАК, ЗНАЧИТ, ВАС НЕ ПУСКАЛИ НА СОБРАНИЯ?! ГОРЕ-ТО КАКОЕ! ЗАТО ВЫ БЫЛИ ЗДЕСЬ! ВМЕСТЕ! А Я ЦЕЛЫЙ МЕСЯЦ ПРОТОРЧАЛ У ДУРСЛЕЕВ! А Я, УЖ КАК-НИБУДЬ, УМЕЮ ПОБОЛЬШЕ ВАШЕГО! И ДУМБЛЬДОР ЭТО ЗНАЕТ! КТО ВЫЗВОЛИЛ ФИЛОСОФСКИЙ КАМЕНЬ? КТО УНИЧТОЖИЛ РЕДДЛЯ? КТО СПАС ВАС ОБОИХ ОТ ДЕМЕНТОРОВ?
Казалось, из него неудержимо лились все обиды, копившиеся целый месяц: и тревога от отсутствия новостей, и досада на друзей, что они проводят время вместе без него, и возмущение оттого, что за ним следили, а он ничего не знал... Все чувства, которых он почти стыдился, внезапно вырвались из-под контроля. Хедвига, испугавшись крика, улетела обратно на шкаф; Свинринстель тревожно застрекотал и принялся нарезать круги ещё быстрее.
— КТО СРАЖАЛСЯ С ДРАКОНАМИ, СФИНКСАМИ И ПРОЧЕЙ НЕЧИСТЬЮ? КТО БЫЛ СВИДЕТЕЛЕМ ЕГО ВОЗВРАЩЕНИЯ? КТО СУМЕЛ ОТ НЕГО ВЫРВАТЬСЯ? Я!
Растерянный Рон стоял с полуоткрытым ртом, явно не зная, что сказать. Глаза Гермионы быстро наполнялись слезами.
— ТАК ЧТО ОБО МНЕ БЕСПОКОИТЬСЯ? ЗАЧЕМ МНЕ О ЧЁМ-ТО РАССКАЗЫВАТЬ?
— Гарри, мы хотели тебе рассказать, правда... — начала Гермиона.
— ЗНАЧИТ, НЕ ОЧЕНЬ-ТО СИЛЬНО ХОТЕЛИ! ИНАЧЕ ЧТО-НИБУДЬ, ДА ПРИСЛАЛИ БЫ! НО ВЕДЬ ДУМБЛЬДОР ВЗЯЛ С ВАС КЛЯТВУ...
— Но он и в самом деле...
— Я ЧЕТЫРЕ НЕДЕЛИ СИДЕЛ НА БИРЮЧИНОВОЙ! ТАСКАЛ ГАЗЕТЫ ИЗ УРН, ЧТОБЫ УЗНАТЬ, ЧТО ПРОИСХОДИТ!...
— Мы хотели...
— ПОЛАГАЮ, ВАМ БЕЗ МЕНЯ БЫЛО ОЧЕНЬ ВЕСЕЛО? УЮТНЕНЬКО?
— Но, правда же...
— Гарри, нам очень, очень жаль! — в отчаянии воскликнула Гермиона. На глазах у неё ярко блестели слёзы. — И ты совершенно прав — если бы так поступили со мной, я была бы в бешенстве!
Гарри некоторое время сверлил её гневным взглядом, потом отвернулся и заходил по комнате. Со шкафа неслось мрачное уханье Хедвиги. В комнате повисло долгое молчание, прерываемое лишь траурным скрипом половиц под ногами у Гарри.
— Что это вообще за место? — отрывисто спросил он у Рона и Гермионы.
— Штаб-квартира Ордена Феникса, — поспешно ответил Рон.
— Кто-нибудь собирается мне объяснить, что за Орден такой? Или это тоже нельзя?...
— Это тайное общество, — заторопилась Гермиона, — во главе — Думбльдор, он его основатель. В него входят люди, которые сражались против Сам-Знаешь-Кого в прошлый раз.
— Кто именно? — Гарри встал посреди комнаты, сунув руки в карманы.
— Их довольно много...
— Мы знаем примерно двадцать человек, — сказал Рон, — но думаем, что всего их больше.
Гарри продолжал сверлить их взглядом.
— Ну? — требовательно бросил он, переводя глаза с одного на другого.
— Э-м-м, — замялся Рон. — Что ну?
— Вольдеморт, вот что! — яростно закричал Гарри, и Рон с Гермионой вздрогнули. — Что про него известно? Где он? Что делается для того, чтобы его обезвредить?
— Мы же сказали, нас не пускают на собрания Ордена, — взволнованно заговорила Гермиона. — Поэтому подробности нам неизвестны... но общее представление мы имеем, — спешно добавила она, увидев, какое выражение появилось на лице Гарри.
— Понимаешь, Фред с Джорджем изобрели подслуши, — пояснил Рон. — На редкость полезная вещь.
— Подслуши?...
— Специальные уши для подслушивания. Только пришлось прекратить ими пользоваться — мама узнала. Она впала в настоящее бешенство. Чуть не выкинула всё на помойку, но Фред с Джорджем успели кое-что попрятать. Но ещё до этого мы успели довольно много разведать. Мы знаем, что одни люди из Ордена следят кое за кем из бывших Упивающихся Смертью, ведут на них досье...
— Другие набирают новых рекрутов, — продолжила Гермиона.
— А третьи что-то охраняют, — закончил Рон. — Они постоянно говорили про дежурства.
— Может, не что-то, а меня? — саркастически осведомился Гарри.
— Действительно, — протянул Рон с видом человека, на которого снизошло откровение.
Гарри фыркнул. И снова заходил по комнате, глядя куда угодно, только не на Рона с Гермионой.
— Если вас не пускали на собрания, чем же вы тогда занимались? — осведомился он скандальным тоном. — Вы говорили, что ужасно заняты.
— Это правда, — заторопилась с ответом Гермиона. — Мы вычищали дом. Он много лет стоял пустой и тут, знаешь, всякое завелось. Мы обработали кухню, почти все спальни и завтра, я думаю, займёмся гостиной... А-А-А-А!