Она вырвала письмо из рук у Гарри, прожгла их с Роном возмущенным взглядом и хлопнула дверью кабинета так, что книги чуть не повыпадали с полок.
- А ведь это хамство, Рон Уизли, - заметила мисс Эвергрин, задумчиво провожая взглядом Гермиону.
- Тебе бы не помешало извиниться перед ней .
- Что? Извиняться? Да я, - Рон явно был в состоянии отстаивать свою правоту, но мисс Эвергрин не стала слушать его, резко повернулась к ним спиной и тоже покинула комнату.
Мальчики услышали, как она постучала в дверь к Гермионе.
Затем дверь открылась и снова закрылась.
- А ты и впрямь хамло, - заметил Гарри.
Он щелкнул Рона по носу и сурово посмотрел на него.
- Да что я, что я такого сказал? - помидористость лица Рона приобрела особенно яркий оттенок.
- Она же сама первая начала!
Глава 9. Сны и множество реальностей
Гарри спал, и ему снился странный, тягучий и пугающе непонятный сон.
В нем они с Роном ехали на лифте куда-то вверх.
В зеркалах отражалась сморщенная мордочка Смиткинса, но в кабине его не было, а зеркала неприятно колыхались, точно поверхность воды, и от этого тошнило, хотелось прислониться к холодному боку кабины и закрыть глаза.
Но, напомнил себе Гарри, глаза у него и так закрыты, ведь это ему просто снится сон.
Сон, однако, вел себя странно.
Лифт подкинуло вверх, и он начал резко набирать скорость, от чего замутило, точно на карусели.
Лица Смиткинса в зеркалах начали растягиваться, потом потекли по поверхности стекол, масляно сверкая и переливаясь.
Рон был где-то рядом, он что-то кричал, но Гарри его не видел.
Потом дверь резко распахнулась, и за ней стоял Паджетт, злобно ухмыляясь, по обыкновению.
В руках он держал волшебную палочку Вольдеморта.
- Экспеллиармус! - крикнул Гарри, и Паджетт исчез в клубах дыма.
Когда Гарри обернулся, Рона уже не было рядом с ним, но Гарри точно знал, что он где-то здесь, на этом этаже.
Гарри побежал по коридору; серые стены, облицованные тусклой гранитной плиткой и яркие, слепящие лампы на потолке мелькали перед глазами, а впереди звенел крик Рона, его друга, которого срочно нужно было спасти, но упрямые ноги не слушались Гарри и тянулись слишком медленно, чтобы успеть Рону на помощь.
Внезапно из одной из дверей спереди выскочила Гермиона, она кричала: "Змеи! Змеи! Они снимают с них кожу заживо!" и отчаянно отряхивала свою мантию.
Потом он почему-то оказался в белой комнате без окон, да еще и привязанный к креслу, похожему на бормашину стоматолога, а напротив него к таким же ужасающим, похожим на пыточные инструменты сиденьям были привязаны Чу и Рон.
Потом Гарри увидел, как к Рону направляется Снейп с прозрачным стаканом в руке.
Гарри знал, что в стакане - Мертвая Вода, Некромортус, и если Снейп заставит Рона или Чу выпить ее, то Гарри потеряет их навсегда.
- Выбирай! - загремел голос Вольдеморта откуда-то сверху, и Гарри подумал, что, должно быть, выбрать должен не Снейп, а он сам.
Но он не мог выбрать, не мог! И тогда Гарри стал звать Дамблдора, но почему-то потерял голос, и мог только хрипеть.
А на месте Снейпа оказался Червехвост, он мерзко хихикал и тянул серебристую руку к горлу Гарри.
Спереди полыхнул взрыв, Рон и Чу исчезли в столпах пламени, а Червехвост спрашивал: "Вам помогло это лекарство, господин? Вы должны окончательно встать на ноги, чтобы убить Гарри Поттера!" А потом зеркало в лифте закружилось вокруг него и превратилось в Зеркало Еиналеж, из которого на Гарри смотрели не мама с папой, а почему-то улыбающиеся Сириус и профессор Снейп.
А потом Гарри понял, что это - Зеркало Заклятых.
И он - не Гарри Поттер, а Северус Снейп, и видит там самого себя.
Где-то рядом плакала Гермиона, плакала обиженно, жалобно, и приговаривала: "Он же еще маленький, он не понимает!.." А навстречу ему шел, злобно усмехаясь, сам Вольдеморт и поднимал палочку.
Гарри понял, что сейчас Вольдеморт произнесет Убийственное Проклятие, и тогда ему конец.
Лоб взорвался мучительной болью, а потом пришла мисс Эвергрин и положила ему на лоб холодную руку.
Она повернулась к Вольдеморту и сказала ему: "Убирайся!" Палочка, которая лучше всего работает с Дурильной порчей, сверкнула огнем, и Гарри проснулся.
Боль в шраме была нестерпимой, от нее даже перехватывало дыхание и сводило судорогой все тело. Раньше такого не было никогда. Рядом на полу, широко раскрыв глаза от ужаса, сидел Рон и смотрел, как мисс Эвергрин кладет компресс Гарри на лоб.