Люпин повернулся спиной к арке. Он был очень бледен и говорил так, точно каждое слово причиняло ему боль.
— Оди все таб, — сказал Невилл. — Да Рона напад бозг, до я дубаю, с диб всё в порядке. А Гербиода без создадия, до пудьс есть…
Из-за платформы раздался громкий треск и вопль. Гарри увидел, как Кингсли с криком боли рухнул на пол; Беллатриса Лестрейндж тут же пустилась бежать. Дамблдор мгновенно повернулся и послал ей вслед заклятие, но она отклонила его; вот она уже на середине амфитеатра…
— Гарри, стой! — воскликнул Люпин, но Гарри воспользовался тем, что он ослабил хватку, и успел вырвать руку.
— ОНА УБИЛА СИРИУСА! — закричал Гарри. — ОНА УБИЛА ЕГО — А Я УБЬЮ ЕЁ!
И он быстро полез вверх по каменным ступеням — сзади что-то кричали, но он не обращал на это внимания. Полы мантии Беллатрисы скрылись за дверью, и он выскочил вслед за ней обратно в Комнату мозгов…
Она пустила в него заклятие через плечо. Аквариум с мозгами подскочил в воздух и опрокинулся. На Гарри хлынул вонючий зелёный раствор; мозги заскользили вокруг него и уже начали было выпускать длинные разноцветные щупальца, но он крикнул: «Вингардиум левиоза!», и они разлетелись в стороны. Торопясь и оскальзываясь, он побежал к двери — перепрыгнул через Полумну которая стонала на полу, миновал Джинни, слабо окликнувшую его по имени, потом Рона, тихо хихикающего, и Гермиону, которая по-прежнему лежала без сознания. Рванув на себя дверь, выходящую в круглую тёмную комнату, он увидел, как Беллатриса исчезла за противоположной дверью — там был коридор, ведущий обратно к лифтам.
Он кинулся туда, но она захлопнула за собой дверь, и стены уже начали вращаться. Опять вокруг исчезло всё, кроме синих полос, прочерченных пламенем свечей.
— Где выход? — в отчаянии воскликнул он, когда низкий рокот стих и комната вновь застыла в неподвижности. — Как отсюда выбраться?
Комната точно ждала этого вопроса. Дверь прямо перед ним распахнулась, и за ней открылся нужный коридор — ярко освещённый факелами, он был совершенно безлюден. Гарри побежал снова…
Он слышал впереди громыхание лифта; прибавив скорости, он свернул за угол и ударил кулаком по кнопке вызова второй кабины. Та спустилась к нему с лязгом и звоном; решётки разъехались в стороны, Гарри ворвался внутрь и нажал кнопку с надписью «Атриум». Двери сомкнулись, и лифт тронулся…
Он выскочил наружу, не дожидаясь, пока решётки полностью разъедутся, и огляделся вокруг. Беллатриса была уже у телефонной будки в конце зала, но, обернувшись, увидела своего преследователя и метнула в него ещё одно заклятие. Он нырнул за Фонтан Волшебного братства: пролетев мимо, заклятие угодило в огромные золотые ворота в другом конце Атриума, и они загудели, как колокол. Шаги Беллатрисы смолкли. Он скрючился за статуями, прислушиваясь.
— Выходи, выходи, малютка Гарри! — пропела она тонким издевательским голоском, и её слова отразились эхом от начищенного паркета. — Зачем же ещё было бежать за мной? Я думала, ты хочешь отомстить за моего дорогого братца!
— Да, хочу! — крикнул Гарри, и с десяток его призрачных двойников вокруг всего зала повторили:
«Да, хочу! Да, хочу! Да, хочу!»
— Так-так… Наверное, ты любил его, малютка Поттер?
Гарри захлестнула такая лютая ненависть, какой он не знал никогда прежде; стрелой вылетев из-за фонтана, он взревел:
— Круцио!
Беллатриса вскрикнула. Заклятие Гарри сбило её с ног, но она не стала извиваться и корчиться от боли, как Невилл, — она мигом вновь вскочила на ноги, тяжело дыша и больше не смеясь. Гарри опять спрятался за золотым фонтаном. Ответным заклятием Беллатриса снесла голову благородному чародею, и та откатилась футов на двадцать, оставив на паркете глубокие царапины.
— Ты никогда раньше не применял непростительных заклятий, правда, мальчик? — крикнула она уже нормальным голосом, без сюсюканья. — Ты должен по-настоящему хотеть, чтобы они подействовали, Поттер! Надо хотеть причинить боль и получать от этого удовольствие, а праведный гнев — это для меня пустяки! Я покажу тебе, как это делается, ладно? Я преподам тебе урок…
Гарри обогнул фонтан сзади, когда она взвизгнула «Круцио!», и ему пришлось снова быстро пригнуться; рука кентавра, сжимающая лук, с грохотом упала на пол неподалёку от золотой головы чародея.
— Тебе не победить меня, Поттер! — крикнула колдунья.
Он слышал, как она смещается вправо, чтобы поразить его заклятием, и попятился назад, прячась за ногами кентавра; его голова была на одном уровне с головой эльфа-домовика.
— Я была и остаюсь самой верной слугой Тёмного Лорда. Он обучал меня Тёмным искусствам, и мне ведомы заклятия такой мощи, что ты, жалкий мальчишка, никогда не сможешь со мной потягаться…