— Я… не… в общем… — лопотал Фудж, беспомощно озираясь по сторонам, словно ожидая подсказки, что делать. Не дождавшись, он пробормотал: — Хорошо… Давлиш! Уильямсон! Отправляйтесь в департамент тайн, проверьте… Думбльдор, вы… вы должны рассказать в точности… Фонтан дружбы колдовских народов… Что тут было? — слегка привзвизгнув, закончил он, в ужасе глядя на пол, на останки статуй колдуна, ведьмы и кентавра.
— Мы обсудим это после, когда я отправлю Гарри в «Хогварц», — сказал Думбльдор.
— Гарри…? Гарри Поттера?
Фудж круто обернулся и воззрился на Гарри, который так и стоял у стены над обломками статуи, что охраняла его во время поединка Вольдеморта и Думбльдора.
— Он… здесь? — вытаращил глаза Фудж. — Почему… Что это значит?
— Я всё объясню, — повторил Думбльдор, — после того, как Гарри отправится назад, в школу.
Он подошёл к лежавшей на полу золотой голове колдуна. Указал на неё палочкой, пробормотал: «Портус». Голова засияла голубым светом, несколько секунд подребезжала, подпрыгивая, потом затихла. Думбльдор поднял голову с пола и направился к Гарри.
— Знаете, Думбльдор, это не дело! — завопил Фудж. — У вас нет разрешения на портшлюс! Вы не можете делать такие вещи на глазах у министра магии, вы… вы…
Думбльдор властно поглядел на него сквозь очки, и Фудж испуганно смолк.
— Вы сейчас же отдадите приказ убрать из моей школы Долорес Кхембридж, — сказал Думбльдор. — Вы прикажете аврорам прекратить поиски нашего преподавателя защиты от сил зла, чтобы он мог вернуться к работе. Я смогу уделить вам… — Думбльдор достал из кармана часы с двенадцатью стрелками и внимательно на них посмотрел: —… полчаса своего времени, надеюсь, этого хватит, чтобы вкратце обсудить случившееся. После этого я должен вернуться во вверенную мне школу. Если вам понадобится моя помощь, вы всегда сможете найти меня в «Хогварце». Письма с пометкой «Директору» найдут адресата.
Глаза Фудж чуть не вылезли из орбит; рот открылся, седые волосы стояли дыбом, круглое лицо побагровело.
— Я… вы…
Думбльдор повернулся к нему спиной.
— Возьми портшлюс, Гарри.
Гарри взялся за голову золотой статуи. Ему было безразлично, куда идти и что делать.
— Встретимся через полчаса, — негромко проговорил Думбльдор. — Раз… два… три..
Что-то изнутри привычно дёрнуло Гарри за пупок. Пол ушёл из-под ног; атриум, Фудж, Думбльдор исчезли, и он полетел прочь в разноцветном шумном вихре.
Глава 37
ПОТЕРЯННОЕ ПРОРОЧЕСТВО
Гарри стукнулся ногами о землю, колени подогнулись, золотая голова с вибрирующим звоном упала на пол. Он осмотрелся и понял, что попал в кабинет Думбльдора.
За время отсутствия директора всё, что было сломано, само собой починилось. Изящные серебряные приборы вернулись на тонконогие столики и стояли, безмятежно жужжа и попыхивая. Директора и директрисы мирно посапывали на своих портретах, откинув головы на спинки кресел или прислонившись к рамам. Гарри посмотрел в окно. На горизонте показалась прохладная бледно-зелёная полоса — приближался рассвет.
Тишина, лишь изредка нарушаемая всхрапыванием или сонным ворчанием, была невыносима для Гарри. Было бы легче, если бы всё здесь кричало от боли и страдания. Гарри обошёл спокойный, красивый кабинет, прерывисто дыша и стараясь ни о чём не думать. Но не думать не получалось…
Он один виноват в гибели Сириуса. Если бы он не поддался на хитрость Вольдеморта, усомнился в реальности видения, предположил хоть на минуту, что Вольдеморт, как говорила Гермиона, пытается сыграть на его геройстве…
Нет, думать об этом невыносимо… в душе зияла огромная, страшная дыра, куда он боялся заглядывать; бездонная пустота, место, которое раньше занимал Сириус и где его теперь не было… Гарри не мог оставаться наедине с этим бесконечным, молчаливым вакуумом…За спиной кто-то особенно громко всхрапнул, и равнодушный голос проговорил:
— А… Гарри Поттер…
Пиний Нигеллий со вкусом зевнул и потянулся, рассматривая Гарри узкими проницательными глазами.
— И что же привело тебя сюда в столь ранний час? — спросил после паузы Пиний. — Насколько мне известно, доступ в этот кабинет закрыт для всех, кроме законного владельца. Или тебя прислал Думбльдор? О, только не говори… — Он ещё раз судорожно зевнул. — Неужели опять надо что-то передавать моему бесполезному праправнуку?