У них не было времени на отдых и вечером — после ужина они направились прямиком в гостиную Гриффиндора и полностью погрузились в подготовку к Трансфигурациям, которые их ждали на следующий день. Гарри пошел спать с головой, гудящей от магических заклинаний и теорий.
Он забыл определение Направляющего Заклинания во время своего письменного экзамена на следующее утро, но думал, что практика будет намного хуже. По крайней мере, ему удалось заставить исчезнуть всю свою игуану, в то время как бедная Ханна Аботт полностью растерялась за другим столом и каким-то образом смогла превратить своего хорька в стаю фламинго, из-за чего экзамен был прерван на 10 минут, пока всех птиц не словили и не вынесли из Зала.
Экзамен по Травологии был в среду (кроме небольшого укуса Клыковой Герани, Гарри думал, что все прошло более-менее хорошо), а потом, в четверг, Защита от Темных Искусств. Тут впервые Гарри почувствовал, что точно сдал. Он без проблем справился со всеми письменными вопросами и был очень доволен, когда на практике смог сделать все контр заклинания прямо под носом у Умбридж, которая холодно смотрела на от двери Холла.
— О, браво! — воскликнул профессор Тофти, который опять был экзаменатором у Гарри, когда он продемонстрировал блестящее заклинание против Боггарта. — Очень, очень хорошо! Я думаю, это все, Поттер, если конечно…
Он наклонился немного вперед
— Я слышал от моего хорошего друга Тибериуса Оджена, что вы можете воспроизвести Патронус? Для дополнительных баллов…?
Гарри поднял палочку, смотря прямо на Умбридж и представляя, как ее выгонят.
— Экспекто патронум!
Его серебряный олень появился из конца палочки и проскакал весь Зал. Все экзаменаторы оглянулись, чтобы посмотреть на него, а когда он превратился в серебряный дым, Профессор Тофти захлопал с энтузиазмом своими старческими руками.
— Отлично! — сказал он. — Поттер, вы можете идти!
Когда Гарри проходил мимо Умбридж, их глаза встретились. Противная улыбка играла на ее широких губах, но его это не тревожило. Конечно, если он не ошибался (и он не собирался никому говорить, если все-таки да), то он только что заработал «Выдающийся» СОВ.
В пятницу у Гарри и Рона был день отдыха, пока Гермиона сидела на экзамене по Старинным Рунам, и, так как перед ними был целый уикенд, они позволили себе перерыв в подготовке. Они вытянулись и зевали около открытого окна, теплый летний ветерок обдувал их, пока они играли в волшебные шахматы. Неподалеку Гарри мог видеть Хагрида, ведущего урок на краю Леса. Он пытался угадать, с какими животными они работают — должно быть, это единороги, решил он, так как парни, казалось, стояли немного позади — как вдруг портрет отъехал, и в дыру протиснулась Гермиона, явно не в духе.
— Как Руны? — спросил Рон, зевая и вытягиваясь.
— Я неправильно перевела эваз, — в ярости ответила Гермиона, — это сотрудничество, а не защита, я перепутала с эйваз.
— Ну и ладно, — лениво произнес Рон. — это всего лишь одна ошибка, не так ли? Ты все равно получишь…
— Заткнись, — сердито перебила его Гермиона, — это могло быть очком между сдачей и провалом. И кто-то опять подложил Нюхача в кабинет Умбридж. Я не знаю, как они прошли сквозь новую дверь, но когда я проходила мимо, Умбридж рвала и метала — мне показалось, она старалась сбросить его со своей ноги.
— Отлично, — в один голос сказали Гарри и Рон.
— Это НЕ отлично, — горячо запротестовала Гермиона. — Вы помните, она думает на Хагрида? А мы не хотим, чтобы Хагрида выбросили!
— У него же сейчас урок, она не может винить его, — возразил Гарри, показывая за окно.
— Ох, Гарри, ты иногда такой наивный! Ты действительно думаешь, что Умбридж нужны доказательства? — настроение Гермионы было окончательно испорчено, она стремительно отвернулась и убежала в спальню девочек, громко хлопнув дверью.
— Такая милая, хорошая девушка, — спокойно сказал Рон, передвигая свою королеву, чтобы съесть одну из пешек Гарри.
Плохое настроение у Гермионы оставалось на протяжении всего уикенда, хотя Гарри и Рон с легкостью это игнорировали, проведя большую часть субботы и воскресенья в повторении Зельеделия, экзамена, которого Гарри больше всего боялся, так как был уверен, что это будет сокрушительным ударом по его намерениям стать аврором.