Гарри жадно ловил каждое слово. Слизнорт так увлекся, что совершенно забыл, кому рассказывает свои соображения. Хорошо, что ему доверили вести Зельеварение, а не Защиту от Темных Искусств. Кто знает, что он может выболтать в хорошем расположении духа?
— Значит, вы считаете, что я могу принять предложение? — подвел итог Гарри.
Слизнорт оцепенел и задумался — Гарри на миг показалось, будто он слышит чужие мысли. Слизнорт вспоминал о чем–то. Вспоминал, взвешивал и принимал решение — важное решение.
— Думаю, Гарри, что тебе нужно вежливо поблагодарить его за это предложение, — ответил, наконец, Слизнорт.
— Я так и сделаю, профессор, — кивнул Гарри и отправился в факультетскую гостиную.
Вечером в воскресенье Гермиона попросила Эрни Макмиллана позвать Гарри из комнаты. Когда он вылез из бочки, она, чуть не подпрыгивая от восторга, заявила:
— Я поняла! Я поняла, как он делал это!
Волосы Гермионы были растрепаны больше обычного. На бледных щеках сиял нездоровый румянец. Гарри подумал, что она, должно быть, сидела в библиотеке с тех пор, как он оставил ее там с идеей о протеевых чарах.
— Гермиона, тебе не обязательно было так стараться, — он был всерьез обеспокоен. И поймал себя на мысли, что его волнует вовсе не ее самочувствие, а то, что, надорвавшись, она откажется и дальше помогать ему.
— Нет, я совсем не устала! — внешний вид ее говорил об обратном, но Гарри не стал спорить.
— Хорошо, пойдем со мной, — он подтолкнул ее к лестнице.
Они поднялись ко входу в Выручай — Комнату, и, когда Гарри показал ей зал для тренировок Ордена Дамблдора, она уронила свои книги и листки пергамента.
— Ты — великий волшебник, Гарри, — зачарованно прошептала она. — Ты делаешь удивительные вещи.
— И ты можешь помочь мне, — сказал он.
Гермиона приступила к изучению протеевых чар по–настоящему серьезно. Она пообещала Гарри, что не уедет на каникулы к родителям и проведет праздники в библиотеке и Выручай — Комнате.
— Значит, мне нужно думать о том, что я хочу потренироваться в чарах, верно? — спросила она, когда они выходили.
Гарри знал, что не может сказать ей правду, не поставив под угрозы собственный план. Гермиона не должна узнать, что существуют разные Выручай — Комнаты, не должна попасть в его секретный кабинет. Поэтому он кивнул и похвалил ее за сообразительность.
Приближались рождественские праздники. Гарри ждал очередное письмо от Сириуса, когда получил послание с гербом дома Малфоев. Сьюзен Боунс принесла ему иллюстрированную брошюру с указанием всех гербов чистокровных домов Магической Британии. Теперь он мог понять, кто написал письмо, до того, как видел обратный адрес.
«Уважаемый мистер Поттер!
Поскольку я понимаю Ваше желание восстановить отношения со своим родственником из Благородного и Древнейшего Дома Блэков, я предлагаю Вам провести в кругу моей семьи праздничный ужин. Вы можете прибыть в поместье вместе с Вашим крестным.
Поскольку в это непростое время перемещение может быть затруднено мерами Министерства, я предлагаю Вам использовать порт–ключ вместе с моим сыном, Драко Малфоем. Прошу Вас воздержаться от использования Пороховой Сети и метел, поскольку несколько опасных преступников в настоящий момент объявлены в розыск.
Люциус Малфой»
Гарри перечитал послание несколько раз.
Бери с собой Сириуса, раз так боишься меня, и не вздумай один ходить по улицам — я не контролирую ненормального, который убил Барти.
— Снова от крестного? — спросил Невилл.
Гарри поспешно убрал письмо и кивнул.
— Знаешь, я давно хотел рассказать тебе, Гарри, — начал Невилл.
— Твои родители в Больнице Святого Мунго, их пытала Беллатриса Лестрейндж, Пожирательница Смерти, и они сошли с ума, — прервал его Гарри. Его тон был резким, он был слишком увлечен приглашением Малфоя, которое теперь напоминало ультиматум: если ты тот, за кого выдаешь себя, покажи свою силу, если же ты просто одиннадцатилетний мальчик, у тебя большие проблемы.
Невилл ничего не ответил, но Гарри понял, что совершил первый серьезный промах в общении со студентами, когда за пуффендуйцем резко захлопнулась дверь.
14. Рождественские подарки
С каждым днем Гарри было все тяжелее делать вид, что он совсем не думает о приглашении старшего Малфоя. Каждый раз на уроках по Защите от Темных Искусств и на особых занятиях окклюменцией он старательно вызывал в голове образ плюющегося Дадли и пытался заместить этим отвратительным воспоминанием свой страх перед отцом Драко. Снейп не сказал ни слова, Дамблдор ни разу не вызвал его к себе, Сириус писал о безобидных пустяках, «Пророк» выпихивал на первые полосы спортивные обзоры. Мир вокруг замер, и Гарри ощущал, что это затишье было вызвано исключительно его молчанием. Он боялся взять в руки перо, потому что неосторожное слово в письме могло привести к последствиям, которые он уже не мог предсказать.