На маленькой овощной грядке за домиком Хагрида росла дюжина самых больших тыкв, которых Гарри только видел. Каждая была размером с большой валун.
"Хороши, а? - счастливо спросил Хагрид. - Для Хэллоуина.. к тому времени станут размером что надо."
"Чем ты их подкармливаешь?" - поинтересовался Гарри.
Хагрид оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что они одни.
"Ну, я им... это... чуть помогал..."
Гарри заметил, что к задней стене хижины прислонен розовый в цветочек зонтик Хагрида. У Гарри уже и раньше имелись все основания полагать, что этот зонтик был не тем, чем казался; у него было сильное подозрение, что внутри зонтика спрятана старая школьная палочка Хагрида. Хагриду не полагалось использовать магию. Он был исключен с третьего курса Хогвартса, но Гарри так никогда и не узнал почему - при любом упоминании об этом Хагрид громко откашливался и становился на удивление глух до тех пор, пока тема не сменялась.
"Заклинание Обжорства, полагаю? - Эрмиона наполовину возмущалась, наполовину веселилась. - Ну, ты хорошо над ними потрудился."
"Так и твоя младшая сестричка сказала, - кивнул на Рона Хагрид. Только вчера ее повстречал, - тут Хагрид мельком глянул на Гарри, при этом борода его мелко тряслась. - Сказала, что осматривала территорию, но, полагаю, она надеялась натолкнуться в моем доме кое-на-кого другого, - он подмигнул Гарри. - Я так думаю, она бы не стала отказываться от подписанной..."
"Ой, замолчи", - воскликнул Гарри. Рон фыркнул от смеха и на землю посыпались слизняки.
"Аккуратнее!" - зарычал Хагрид, оттаскивая Рона от своих бесценных тыкв.
Поскольку было уже почти время обедать, а Гарри с рассвета проглотил только кусочек помадки, ему хотелось пойти в школу поесть. Они распрощались с Хагридом и отправились обратно в замок. Рон время от времени икал, но из него вылетело только два очень маленьких слизнячка.
Едва они ступили в прохладный вестибюль, как раздался голос: "Вот и вы, Поттер, Висли, - к ним со строгим видом направлялась Профессор МакГонагалл. - Вы оба отработаете свои наказания этим вечером."
"Что нам надо делать, Профессор?" - спросил Рон, нервно подавляя очередной приступ.
"Ты будешь чистить серебро в призовой комнате с Мистером Филчем, сказала Профессор МакГонагалл. - И никакой магии, Висли - потрудись."
Рон сглотнул. К дворнику Аргусу Филчу питал отвращение каждый ученик в школе.
"А ты Поттер будешь помогать Профессору Локхарту отвечать на письма от поклонников", - продолжала Профессор МакГонагалл.
"О нет, Профессор, может, мне тоже пойти наводить порядок в призовую комнату?" - в отчаянии сказал Гарри.
"Конечно нет, - отрезала Профессор МакГонагалл, поднимая брови. Профессор Локхарт специально попросил тебя. Точно в восемь, оба."
Гарри и Рон вошли в Большой Зал в подавленном настроении, у Эрмионы на лице ясно читалось "ну-вы-же-нарушили-правила". Гарри даже не так сильно обрадовался картофельной запеканке. И ему, и Рону казалось, что ему-то выпала самая худшая доля.
"Филч меня там продержит всю ночь, - тяжко вздохнул Рон. - Никакой магии! Да там будет больше сотни кубков в этом зале. Не так уж я силен в чистке Маггловским способом."
"Всегда готов поменяться, - глухо заметил Гарри. - Я достаточно поупражнялся у Десли. Отвечать поклонникам Локхарта... он - это кошмар..."
Субботний вечер будто растаял, и вот, почти и времени не прошло, а было уже без пяти восемь, и Гарри тащился по коридору четвертого этажа в кабинет Локхарта. Он стиснул зубы и постучал.
Дверь немедленно распахнулась. Локхарт сиял от радости.
"А, вот и наш шалопай! - воскликнул он. - Проходи, Гарри, проходи..."
На стенах ярко блестели при свете множества свечей бессчетные фотографии Локхарта. Некоторые из них были даже подписаны. Еще одна большая куча лежала на столе.
"Пожалуй, ты будешь надписывать адреса на конвертах! - велел Гарри Локхарт, как будто это было невиданным одолжением. - Это первое для Глэдис Гаджен, дай ей Бог... большая моя почитательница..."
Минуты медленно тянулись. Гарри витал в монологе Локхарта, время от времени вставляя: "Ммм", "Правильно" и "Да-да". Иногда до него доносились фразы типа, "Слава - преходяща, Гарри", или "Знаменитостями не рождаются, а становятся, помни об этом."
Свечи все оплывали и оплывали, заставляя блики плясать на наблюдавших за ними движущихся лицах Локхарта. Гарри занес ноющую руку над уже, наверное, тысячным конвертом, надписывая адрес Вероники Сметли. Пусть уже пора уходить, думал несчастный Гарри, пожалуйста, пусть уже будет время...
И тут он услышал нечто - нечто совсем не похожее на шипение догоравших свечей и болтовню Локхарта о своих поклонниках.
Это был шепот, шепот, который пробирал до мозга костей, шепот полный невероятной, ледяной злобы.
"Приди... приди ко мне... Дай мне разорвать... Дай мне разодрать тебя на куски... Дай мне убить тебя..."
Гарри сильно подпрыгнул и огромная сиреневая клякса растеклась на названии улицы Вероники Сметли.
"Что?" - громко сказал он.
"Конечно! - сказал Локхарт. - Шесть месяцев на вершине списка бестселлеров! Побив все рекорды!"
"Нет же, - истово перебил Гарри. - Этот шепот!"
"Пардон? - Локхарт поглядел на него озадаченно. - Какой еще шепот?"
"Тот, тот, что сказал - вы его не слышали?"
Локхарт глядел на Гарри в изумлении.
"Да о чем это ты, Гарри? Может ты чуть вздремнул? Великий Скотт - ты погляди на время! Мы тут уже почти четыре часа! Никогда бы не поверил - как время-то летит, правда?"
Гарри не ответил. Он напрягал уши, чтобы снова услышать шепот, но до него не донеслось ни звука за исключением рассуждений Локхарта о том, что он не должен ожидать такого обращения всякий раз, когда получает наказание. Гарри ушел в сильном удивлении.
Было так поздно, что гостиная Гриффиндора была почти пуста. Гарри пошел прямо наверх в спальню. Рон еще не вернулся. Гарри натянул пижаму, улегся в кровать и стал ждать. Через полчаса появился поглаживавший правую руку Рон, принеся с собой в темную комнату сильный запах полироли.
"Все мышцы свело, - простонал он, рухнув на постель. - Четырнадцать раз он заставлял меня надраивать этот Квиддитчный кубок, пока не успокоился. А еще у меня был еще один приступ слизнеизвержения над Специальной Наградой за Заслуги перед Школой. Сколько же времени надо, чтобы вся эта слизь вышла... А как прошло с Локхартом?"