Гермиона, буркнув: «Прекрати ныть», опустилась на ступеньку рядом с ним.
Гарри, для которого места не осталось, предложил:
- А пойдемте в нашу гостиную! Отдохнем, чаю выпьем…
- А как же, - неуверенно возразил Рон, - слизеринцы?
- Ты думаешь, они сейчас в состоянии возразить? - хмыкнул Гарри, проследив взглядом за прислонившимися к стене Крэббом и Гойлом, которые от «полевой гимнастики» даже начали худеть.
Друзья были вынуждены признать его правоту, и вся троица отправилась в подвал.
Когда профессор Снейп зашел в гостиную родного факультета, он не сразу понял, куда попал: пол и все поверхности мебели были покрыты вперемешку слизеринцами и гриффиндорцами, потягивающими чай. Поттер, сидящий «на чайнике», как наименее утомившийся со всего курса, раздавал чашки всем желающим. При появлении зельевара никто даже не дернулся.
- Это что у вас, вечер дружбы? - вскинул бровь профессор.
- Вы отправили нас на верную смерть, сэр, - пожаловался Малфой, обнаружившийся за креслом слева. - После Защиты у нас были две травологии…
- В самом деле? - Снейп выглядел озадаченным. - Однако, как я посмотрю, профессор Дамблдор оказался прав - совместный труд объединяет. Впрочем, я так и думал, что с переводом Поттера здесь начнется кавардак.
- А директор в школе, сэр? - тут же отозвался Гарри.
- Нет, еще не вернулся. Что с вами, Поттер? - поинтересовался преподаватель, поскольку на лице юноши отразилась целая гамма эмоций.
- А… когда он появится?
- Через пару дней, я полагаю. У вас к нему срочное дело? Если вы решили подать апелляцию на решение МакГонагалл, то надо было подумать об этом сразу.
- А что, можно было? - растерялся Гарри. - Профессор МакГонагалл ведь говорила, что переводы не оспариваются… по школьным правилам…
- Ах, да, - хмыкнул Снейп, - школьные правила. Если вам от директора нужно что-то другое, может, поделитесь со мной? В таком случае, предлагаю покинуть этот чайный домик и пройти в мой кабинет, если вы, конечно, не потеряли способность к передвижению в результате прохождения каторжных работ.
Юноша кивнул, нехотя двинувшись следом за ним. Когда профессор запер дверь, он признался:
- Я должен передать директору послание... Боюсь, что оно срочное…
- От Люпина?
- Как вы…
Снейп усмехнулся:
- Не надо быть легилиментом, чтобы понимать, что рано или поздно он с вами свяжется. Однако этот факт не стоил того, чтобы его у вас выпытывать. К тому же, я полагаю, что вы все равно понятия не имеете, где он скрывается и каковы его планы.
Гарри понуро кивнул.
- Я предлагаю доверить это послание мне, тем более, если у вас есть основания считать его срочным, поскольку профессор Дамблдор в свое отсутствие поручил заботы о безопасности школы мне с… не важно.
Юноша со вздохом протянул ему нераспечатанный свиток. По мере прочтения Снейп мрачнел все больше, потом свернул его и обернулся к студенту:
- Вы поступили правильно, отдав это мне.
После этого профессор умчался в неизвестном направлении, оставив Гарри гадать, о чем же все-таки говорилось в свитке. Он хотел было вернуться к упивавшимся чаем однокурсникам, как вдруг, вспомнив недавнюю беседу на грядке, ощутил укол совести. Надо же было своими нелепыми изысканиями портить профессору Военных действий и без того несладкую жизнь! Решив, что, посетив О’Рахилли, вину он, конечно, не искупит, но хотя бы совесть успокоит, Гарри двинулся к Больничному крылу.
Еще в коридоре он услышал гневные возгласы мадам Помфри:
- Ваши «срочные дела» подождут! Ему нужен покой! Вы приготовили зелье, о котором я говорила?
- Да, - раздался нетерпеливый голос Снейпа, - вот оно. Между прочим, я брал компоненты из своих личных запасов, эти ингредиенты бесценны…
- Я ценю вашу помощь, Северус. - Голос медсестры мгновенно переменился. - И, конечно, позабочусь о том, чтобы вам все возместили.
- Это неважно, - отмахнулся тот, - а вот поговорить с О`Рахилли мне необходимо. Я понимаю ваши возражения, но речь идет о безопасности школы!
- Ладно, - сдалась мадам Помфри. - Можете пройти к нему, только, прошу, ненадолго!
Запустив руку в карман, Гарри обнаружил, что все это время таскал там мантию-невидимку - неудивительно, что после этого у него ломило плечи… «Пора зашить карманы или хотя бы вытряхнуть их содержимое», - рассудил парень. Однако на сей раз его привычка распихивать по карманам все что ни попадя пришлась весьма кстати. Приняв это за знак, что ему судьбой предначертано узнать, о чем говорилось в письме, юноша пробрался в Больничное крыло, накинув мантию-невидимку. Памятуя, что говорил о его топаньи профессор Снейп, студент на цыпочках миновал кабинет мадам Помфри. Когда Гарри, наконец, дополз до двери в палату, он понял, что, видимо, упустил что-то важное: обсуждение письма, миновав информативную фазу, уже перешло в эмоциональную.
Первым он разобрал голос О`Рахилли, и немудрено: тот практически перешел на крик:
- Я донесу на него! Сдам Министерству!
Голос Снейпа, напротив, звучал сдержанно и сухо:
- Полегче, Рахилли. Все-таки, он - ваш последний оставшийся в живых коллега.
- Это недоживотное?! Да он попросту сбежал, бросил всех на смерть!
- Рахилли, не орите, - оборвал его зельевар. - Вас слышит полшколы. - После этого профессор подошел к двери и наложил заглушающие чары.
Разочарованный студент выбрался в коридор, силясь извлечь из услышанного хоть крупицу смысла. Говорили они, судя по всему, о Люпине: во-первых, Снейп явно устремился в Больничное крыло из-за его письма, а во-вторых - кто здесь еще мог считаться сбежавшим, не считая загулявшего директора?
Однако в этом случае напрашивались весьма неутешительные выводы. Прежде всего, Гарри смутили слова «бросил на смерть». Но решив, что Рахилли, возможно, продвинулся в культивировании жутковатых фантазий несколько дальше него самого, он оставил эту мысль, занявшись анализом следующего высказывания. Снейп сказал «последний оставшийся в живых коллега» - выходит, Люпин… тоже? Лоб парня моментально покрылся холодным потом: так вот откуда он столько знает о дементорах! И почему его жизнь всегда была загадкой для Гарри…
Юноша прислонился к стенке, вытирая лоб рукавом. Эта новость, конечно, пошатнула его представления о том, кого он уже привык считать своим другом, но не сильнее, чем информация о том, что Люпин - оборотень. Наконец разрешился беспокоивший его с третьего курса вопрос, который он не решался задать вслух: где был Люпин все те годы, когда Гарри изнывал у ненавидящих его родственников, думая, что во всем мире не найдется ни одной близкой ему души? Почему он даже не пытался хоть как-то дать о себе знать? Теперь стало понятно, что у Ремуса Люпина были на то достаточные причины…
Гостиная Слизерина уже опустела: все, кто мог, добрались до своих постелей, прочие осели по дороге. Друзья все еще поджидали Гарри. Видимо, они успели немного отдохнуть, поскольку выглядели не усталыми, а заинтересованными его, Гарри, приключениями.
- Ну что, ты отдал письмо Снейпу? - Гермиона отставила чашку в сторону.
- Времени у него было более чем достаточно, - заметил Рон.
- Отдал, - зевнул Гарри. - Только я не уверен, что он хоть что-нибудь понял: Люпин, небось, опять ребусами писал. Снейп сам ничего не разобрал - пошел советоваться с О`Рахилли, а тот, видимо, тоже не ничего не понял, расстроился и вообще перешел на личности. Наговорил всяких гадостей про Люпина, дошел до того, что мы все из-за него погибнем. Надеюсь, что у Люпина есть уважительная причина, чтобы посылать письма, наводящие на такие мысли.
- Не зацикливайся на этом, Гарри, - поспешил успокоить его Рон. - О`Рахилли психует, что из-за Люпина у него столько лишних часов, вот и обвиняет его, на всякий случай, в своей будущей безвременной кончине.
- Однако он, вроде, говорил именно о всеобщей гибели!
- Наверно, О`Рахилли вынашивает планы перед смертью поставить к стенке учеников, имеющих долги. То бишь, всех.