— Да, да, просто гениально…
— Нет, правда! Может, она гордилась своей фамилией!
— Слушай, Гермиона, я точно знаю: он — не девочка. Просто знаю и все.
— Просто ты слишком низкого мнения о девочках, — ядовито сказала Гермиона.
— Конечно, целых пять лет общаюсь с тобой и считаю девочек дурами, — оскорбился Гарри. — Нет, понимаешь… то, как он пишет… Я уверен, что Принц — мальчик, я чувствую! А твоя Эйлин тут совершенно не при чем. И вообще, где ты ее откопала?
— В библиотеке, — последовал вполне предсказуемый ответ. — Там огромная подборка старых номеров «Прорицательской»… Ладно, постараюсь разузнать о ней побольше.
— Ага, успеха, — раздраженно пожелал Гарри.
— Спасибо, — невозмутимо ответила Гермиона. — И первым делом, — бросила она уже от портретной дыры, — я просмотрю архивные записи о наградах за успехи в зельеделии!
Гарри хмуро посмотрел ей вслед, а затем вернулся к созерцанию темнеющего неба за окном.
— Никак не может простить, что ты ее в чем-то обошел, — пробормотал Рон, вновь погружаясь в чтение «Тысячи волшебных трав и грибов».
— Ты-то, надеюсь, не считаешь меня придурком за то, что я хочу вернуть учебник?
— Нет, конечно! — с горячностью воскликнул Рон. — Он гений, твой Принц… если б не его подсказка про безоар… — он многозначительно чиркнул пальцем по своему горлу, — я бы с тобой сейчас не разговаривал. В смысле, я не говорю, что заклинание, которое ты применил к Малфою, хорошее…
— Я тоже, — быстро вставил Гарри.
— Но он же поправился, верно? Как новенький, без проблем.
— Да, — кивнул Гарри; это было действительно так, но совесть его все равно мучила. — Спасибо Злею…
— В субботу опять пойдешь отрабатывать? — спросил Рон.
— Да, и в следующую тоже, и потом, — вздохнул Гарри. — А еще он намекает, что к концу года мне со всеми коробками не разделаться и придется продолжить в седьмом классе.
Сейчас отработки его особенно злили, поскольку отнимали драгоценное время, которое можно было бы провести с Джинни. Гарри нередко казалось, что Злей это прекрасно понимает — с каждым разом он задерживал его все дольше и к тому же отпускал многозначительные реплики: дескать, упускаешь хорошую погоду и прочие удовольствия.
От горьких размышлений Гарри отвлекло появление Джимми Пикса с пергаментным свитком в руках.
— Спасибо, Джимми… Ого, это же от Думбльдора! — взволнованно воскликнул Гарри, разворачивая послание и пробегая его глазами. — Он просит как можно скорее прийти к нему в кабинет!
Они с Роном уставились друг на друга.
— Черт, — прошептал Рон. — Ты же не думаешь… что он нашел…?
— Побегу узнаю, — Гарри вскочил с кресла.
Он выскочил из общей гостиной и торопливо зашагал по седьмому этажу. По дороге он не встретил никого, кроме Дрюзга, который летел навстречу. Тот вяло, по привычке, забросал Гарри мелом и с громким хехеканьем увернулся от его порчи. Как только Дрюзг скрылся, на этаже воцарилось молчание; до отбоя оставалось пятнадцать минут, почти все уже разошлись по общим гостиным.
Вдруг Гарри услышал вопль и какой-то грохот. Он замер, прислушиваясь.
— Да как… ты… смеешь… а-а-а-а-а-а!
Крик доносился из ближнего коридора. Гарри кинулся туда, держа наготове волшебную палочку, стремительно завернул за угол и увидел профессора Трелани, лежавшую на полу. Шаль завернулась ей на голову; рядом валялись бутылки с хересом, одна из них разбилась.
— Профессор…
Гарри быстро подошел к преподавательнице, чтобы помочь ей подняться. Несколько нитей бесчисленных сверкающих бус зацепились за ее очки. Она громко икнула, пригладила волосы, взялась за протянутую руку Гарри и встала.
— Что произошло, профессор?
— Ты еще спрашиваешь! — пронзительно взвизгнула она. — Я шла по коридору, горестно размышляя об открывшихся мне мрачных предзнаменованиях…
Но Гарри почти не слушал. Он лишь сейчас заметил, где они находятся: справа висел гобелен с танцующими троллями, а слева тянулась абсолютно ровная каменная стена, за которой…
— Профессор, вы что, пытались проникнуть в Нужную комнату?
— …и знамениях, кои… что?
Ее глаза вдруг забегали.
— В Нужную комнату, — повторил Гарри. — Вы пытались туда проникнуть?
— Я… надо же… не знала, что школьникам известно…
— Далеко не всем, — сказал Гарри. — Все-таки, что случилось? Вы кричали… вас кто-то обидел?
— Меня… видишь ли, — профессор Трелани, словно защищаясь, плотнее запахнула шали и подняла на Гарри глаза, сильно увеличенные линзами очков. — Я хотела… э-э… спрятать кое-какие… э-м-м… личные вещи… — И она невнятно забормотала про «злобные наветы».
— Ясно, — кивнул Гарри, поглядев на бутылки с хересом. — Но вам не удалось войти?
Это показалось ему очень странным; ведь комната открылась, когда понадобилось спрятать учебник Принца-полукровки.
— Войти-то я вошла, — профессор Трелани гневно воззрилась на стену. — Но внутри уже кто-то был.
— Был? Кто? — требовательно спросил Гарри. — Кто там был?
— Понятия не имею, — ответила профессор Трелани, немного оторопев от настойчивости Гарри. — Я вошла и услышала голос, в то время как за все годы, что я прячу… то есть, пользуюсь комнатой… такого ни разу не случалось.
— Голос? Что он говорил?
— Что говорил? Ничего не говорил, — сказала профессор Трелани. — Он скорее… вопил.
— Вопил?
— От радости, — уточнила она.
Гарри впился в нее глазами.
— Мужской или женский?
— Могу только догадываться, но, пожалуй, мужской, — проговорила профессор Трелани.
— И он чему-то радовался?
— Как сумасшедший, — презрительно ответила профессор Трелани.
— Словно что-то праздновал?
— Видимо, так.
— А потом…?
— Я крикнула: «Кто здесь?»
— А просто так вы не могли понять, кто это? — разочарованно поинтересовался Гарри.
— Мое внутреннее око, — с достоинством ответила профессор Трелани, поправляя шали и сверкающие бусы, — было направлено на материи, находящиеся далеко за пределами земных реалий.
— Ясно, — кивнул Гарри; про внутреннее око профессора Трелани он слышал не раз и не два. — И он назвался?
— Нет! — воскликнула она. — В глазах у меня стало черным-черно, и я вылетела из комнаты головой вперед!
— Вы что, не могли этого предвидеть? — не удержался Гарри.
— Нет, я же сказала, все почернело… — Она замолчала и подозрительно уставилась на него.
— Я думаю, вам надо обо всем рассказать профессору Думбльдору, — сказал Гарри. — Он должен знать, что Малфой праздновал… в смысле, что вас вышвырнули из комнаты.
К его удивлению, профессор Трелани горделиво выпрямила спину и холодно произнесла:
— Директор дал мне понять, что желает сократить наше общение, а я не из тех, кто навязывает свое общество людям, которые меня не ценят. Если Думбльдор предпочитает не обращать внимания на предостережения карт…
Неожиданно ее костлявые пальцы впились в запястье Гарри.
— Снова и снова, как ни раскладывай…
Она драматически выхватила из-под шалей карту и прошептала:
— …башня, пораженная молнией. Катастрофа. Несчастье. И с каждым разом все ближе…
— Ясно, — в очередной раз кивнул Гарри. — В общем… я все же думаю, что вам лучше рассказать Думбльдору про голос. И как все потемнело, а вас вышвырнуло из комнаты…
— Думаешь? — Профессор Трелани задумалась, но Гарри видел, что ей очень хочется поведать кому-нибудь о своем приключении.
— Я как раз иду к нему, — сообщил Гарри. — У меня с ним встреча. Можем пойти вместе.
— Раз так, хорошо, — улыбнулась профессор Трелани. Она наклонилась, подхватила бутылки и без лишних раздумий кинула их в большую сине-белую вазу, стоявшую рядом в нише стены.
— Как мне не хватает тебя на уроках, Гарри, — задушевно произнесла она, вышагивая рядом с ним. — Конечно, ты никогда толком не Видел… но зато был замечательным Объектом…