От этих слов у Гарри внутри всё похолодело, и вовсе не от окружающего тумана. Он вспомнил слова, услышанные несколько недель назад, слова, имеющие ужасный и особенный смысл для него: «коль жить одному, второму не выжить»…
Дамблдор остановился рядом с церковью, мимо которой они уже проходили раньше.
— Приступим, Гарри. Если ты возьмёшь меня за руку…
В этот раз, настроившись, Гарри был готов к телепортации, хотя и находил её неприятной. Когда исчезло давление и юноша осознал, что может снова дышать, он стоял на тропинке рядом с Дамблдором и смотрел на кособокий силуэт своего второго самого любимого дома в мире: Норы. Несмотря на чувство страха, только что пронизывавшее его, Гарри не мог не воспрянуть духом. Там был Рон… и ещё миссис Висли, готовящая лучше всех на свете…
— Если не возражаешь, Гарри, — сказал Дамблдор, когда они вошли в ворота, — я бы хотел переговорить с тобой прежде, чем мы расстанемся. Наедине. Может быть, здесь?
Дамблдор указал на обветшалую каменную пристройку, где Висли хранили мётлы. Немного озадаченный, Гарри проследовал за директором в помещение со скрипучей дверью. Внутри места было даже меньше, чем в среднем чулане. Дамблдор зажёг кончик палочки, да так, что она запылала не хуже факела, и улыбнулся Гарри.
— Надеюсь, ты простишь, что напоминаю тебе, Гарри, но мне приятно, и я немного горд тем, как ты оправился после всего случившегося в Министерстве. Позволь сказать, думаю, Сириус гордился бы тобой.
Гарри сглотнул. Казалось, голос оставил его. Он чувствовал, что не сможет выдержать разговор о Сириусе; он с болью вспомнил дядю Вернона: «Его крёстный мёртв?» — и небрежность, с которой Хорохорн упомянул имя Сириуса.
— Безумно жаль, — мягко сказал Дамблдор, — что ты и Сириус так мало побыли вместе. Ужасный конец отношений, которые могли бы стать долгими и счастливыми.
Гарри кивнул, уставившись на паука, ползущего по шляпе Дамблдора. Скорее всего, Дамблдор бы понял, может, он даже подозревал, что до получения его письма Гарри провёл почти всё своё время, лёжа на кровати, отказываясь от еды и вглядываясь в холодную пустоту за запотевшим стеклом, напоминающую ему о дементорах.
— Просто тяжело, — наконец произнёс Гарри тихим голосом, — осознавать, что он больше мне не напишет.
Внезапно глаза начало жечь и юноша заморгал. Стыдно признаться, но Гарри радовался обретению крёстного потому, что у него появился человек, который переживал за него — почти как мама или папа… А теперь никогда больше почтовые совы не принесут ему этого утешения.
— Сириус олицетворял для тебя многое из того, чего раньше ты был лишён, — тактично сказал Дамблдор. — Естественно, потеря опустошает…
— Но пока я был у Дёсли, — перебил Гарри окрепшим голосом, — я понял, что не могу отгородиться от всех или сломаться. Сириус не захотел бы этого, верно? И, потом, жизнь слишком коротка. Вспомните мадам Боунс, Эммелину Ванс. Я могу оказаться следующим, верно? Но если это произойдёт, — жёстко добавил он, глядя прямо в поблёскивающие при свете палочки голубые глаза Дамблдора, — будьте уверены, я заберу с собой столько Пожирателей смерти, сколько смогу, и Волдеморта в придачу, если справлюсь.
— Слова, достойные сына своих родителей и крестника Сириуса! — Дамблдор одобрительно похлопал Гарри по плечу. — Снимаю шляпу перед тобой — вернее снял бы, если бы не боялся осыпать тебя пауками. А теперь, Гарри, ближе к делу. Как я понял, ты получал «Ежедневный пророк» в течение последних двух недель?
— Да, — подтвердил юноша, и его сердце забилось чуточку быстрее.
— Значит, ты заметил, что информация о схватке в Зале пророчеств не только просочилась, но буквально наводнила собой все колонки?
— Да, — снова кивнул Гарри, — и сейчас все знают, что я тот…
— Нет, Гарри, не знают, — перебил его Дамблдор. — Есть только два человека во всём мире, которые знают полное содержание пророчества о тебе и Волдеморте, и оба стоят в этом вонючем, полном пауков сарае для мётел. Однако многие верно догадались, что Волдеморт послал своих Пожирателей смерти украсть пророчество, и это пророчество касается тебя. А теперь… полагаю, моё предположение верно и ты никому не рассказал о том, что слышал пророчество и знаешь его суть?
— Никому, — ответил Гарри.
— В целом, мудрое решение, — сказал Дамблдор. — Хотя, я думаю, тебе следует пересмотреть его относительно твоих друзей, мистера Рона Висли и мисс Эрмионы Грейнджер. Да, — продолжил он, когда Гарри удивлённо взглянул на директора, — я считаю, они должны знать. Ты оказываешь им медвежью услугу, не посвящая их в то, что для них важно.
— Я не хотел…
— …пугать или беспокоить их? — Дамблдор посмотрел на Гарри поверх своих очков-полумесяцев. — Или, может быть, признавать, что ты сам обеспокоен и испуган? Тебе нужны твои друзья, Гарри. Как ты верно заметил, Сириус не захотел бы, чтобы ты отгораживался от окружающих.
Гарри промолчал, но Дамблдор не нуждался в ответе. Он продолжил:
— Теперь о другом, хотя и близком по теме: я бы хотел, чтобы в этом году ты брал у меня частные уроки.
— У-уроки — у вас? — удивлённо переспросил Гарри, выходя из задумчивости.
— Да. Думаю, пришло время и мне приложить руку к твоему образованию.
— Чему вы будете учить меня, сэр?
— О, немного тому, немного этому, — беспечно ответил профессор.
Гарри с надеждой ожидал продолжения, но объяснений не последовало, так что пришлось задать слегка беспокоящий его вопрос.
— Если я буду заниматься с вами, то мне не придётся ходить на уроки Окклюменции к Снэйпу?
— К профессору Снэйпу, Гарри, — нет, не придётся.
— Отлично, — с облегчением вздохнул Гарри, — ведь они — полное…
Он замолчал, стараясь не высказать то, что на самом деле думал.
— Полагаю, слово «фиаско» пришлось бы к месту, — кивнул Дамблдор.
Гарри рассмеялся.
— Значит, я больше не увижу профессора Снэйпа, — сказал он, — потому что он допускает к Алхимии только тех, кто получил «Исключительно» по С.О.В.ам. Мои шансы, я знаю, равны нулю.
— С.О.В. по доставке считают, — серьёзно ответил Дамблдор. — А это, я полагаю, произойдёт сегодня днём, попозже. А теперь ещё две просьбы, пока мы не попрощались. Во-первых, я хочу, чтобы с этого момента ты не расставался со своим плащом-невидимкой. Даже в Хогвартсе. Просто на всякий случай, ты меня понимаешь?
Гарри кивнул.
— И последнее: пока ты здесь, в отношении Норы будут предприниматься самые беспрецедентные меры безопасности, которые только в состоянии обеспечить Министерство магии. Эти меры причинили определённые неудобства Артуру и Молли — вся их почта, например, перед пересылкой будет проверяться Министерством. Они совсем не возражали — их заботит только твоя безопасность. Но если ты станешь рисковать своей шеей, находясь здесь, это будет чёрной неблагодарностью.
— Я всё понял, — быстро сказал Гарри.
— Очень хорошо, — проговорил Дамблдор, распахивая дверь сарая и выходя во двор. — Я вижу свет на кухне. Давай не будем тянуть время и дадим Молли шанс посокрушаться над твоей худобой.
Глава пятая. Сплошной мухлёж
Гарри и Дамблдор подошли к задней двери Норы, рядом с которой валялся знакомый хлам вроде старых резиновых сапог и ржавых котлов. Из стоящего неподалёку сарайчика доносилось приглушённое кудахтанье сонных кур. Директор трижды постучал, и юноша уловил торопливое движение за кухонным окном.
— Кто там? — прозвучал нервный голос миссис Висли. — Назовитесь!
— Это Дамблдор. Я привёл Гарри.
Дверь моментально открылась. На пороге стояла хозяйка — низенькая, пухленькая, в старом зелёном халате.
— Гарри, дорогой! Ох, Албус, как ты меня напугал! Ты же сказал, что вас не стоит ожидать раньше утра!
— Нам повезло, — ответил Дамблдор, подталкивая спутника через порог. — Хорохорн оказался гораздо более сговорчивым, чем я ожидал. Работа Гарри, конечно же. О, здравствуй, Нимфадора!
Гарри обернулся и увидел, что миссис Висли, несмотря на поздний час, была не одна. Молодая волшебница с бледным сердцевидным лицом и пепельно-каштановыми волосами сидела за столом, сжимая в руках большую кружку.