— Изменили? — переспросил Гарри, тоже усаживаясь.
— Несомненно, — подтвердил Дамблдор. — Профессор Хорохорн подправил своё воспоминание.
— Но зачем он это сделал?
— Я считаю, ему совестно. Он помнит что-то, чего стыдится, — ответил Дамблдор. — Поэтому он пытался откорректировать воспоминание и выставить себя в лучшем свете, удалив позорящие его факты. Как видишь, проделано это было весьма грубо. Оно и к лучшему, поскольку очевидно, что истинные воспоминания не уничтожены, а лишь скрыты изменениями… А теперь, Гарри, я впервые даю тебе домашнее задание. Ты должен убедить профессора Хорохорна раскрыть реальные воспоминания, содержащие, несомненно, ключевую для нас информацию.
Гарри в ответ лишь захлопал глазами.
— Сэр, — наконец заговорил он, пытаясь придать голосу максимальную почтительность, — вы, конечно же, не нуждаетесь во мне, ведь вы можете применить легилименцию… или Веритасерум.
— Профессор Хорохорн — чрезвычайно опытный волшебник, и его непросто застать врасплох, — откликнулся Дамблдор. — Он гораздо сильнее в окклюменции, чем бедняга Морфин Гонт, и я буду удивлён, если он не носит с собой противоядие к Веритасеруму с тех самых пор, как я выжал из него эту пародию на воспоминание… Нет, на мой взгляд, глупо пытаться силой вырвать правду из профессора Хорохорна — это может принести гораздо больше вреда, чем пользы. И мне бы не хотелось, чтобы он ушёл из Хогвартса. Однако, как и любой из нас, он не лишён слабостей, и ты, я считаю, как раз тот человек, который способен пробиться через его броню. Получить его истинное воспоминание очень важно, Гарри… Насколько важно — мы узнаем, лишь когда добудем его. А потому удачи тебе… И доброй ночи.
Слегка озадаченный столь неожиданным прощанием, Гарри вскочил.
— Доброй ночи, сэр.
Закрывая за собой дверь кабинета, он отчётливо услышал слова Финеаса Найджелуса:
— Я не понимаю, каким образом мальчик сумеет сделать это лучше чем ты, Дамблдор.
— Я и не ожидал от тебя понимания, Финеас, — отозвался Дамблдор, а Фокс снова издал низкий, музыкальный звук.
Глава восемнадцатая. Сюрпризы в день рождения
На следующий день Гарри по секрету рассказал Рону и Эрмионе о задании, данном ему Дамблдором, — правда, по отдельности, потому что Эрмиона до сих пор не желала находиться рядом с Роном дольше, чем требовалось, чтобы смерить того презрительным взглядом.
Рон вообще не воспринял всерьёз сомнения Гарри по поводу Хорохорна.
— Он же тебя обожает, — заявил друг за завтраком, беспечно взмахнув нанизанной на вилку яичницей-глазуньей. — Разве он сможет в чём-нибудь отказать своему маленькому Принцу Алхимии? Останься после урока и спроси его.
Однако, по мнению Эрмионы, дело обстояло куда серьёзнее.
— Судя по всему, Хорохорн твёрдо решил никому не открывать, что случилось на самом деле, раз сам Дамблдор не сумел из него ничего выудить, — негромко сказала Эрмиона, когда они во время перерыва вышли в пустой заснеженный двор. — Хоркруксы… Хоркруксы… Я даже не слышала о них…
— Не слышала?
Гарри был разочарован: он-то надеялся, хоть Эрмиона подскажет ему, чем бы эти хоркруксы могли быть.
— Уж верно, это действительно высшая Тёмная магия, иначе зачем бы Волдеморту о них выведывать? Думаю, будет сложно раскопать сведения, Гарри. Тебе придётся очень осторожно подойти к Хорохорну, продумав план действий…
— Рон считает: достаточно просто задержаться сегодня после Алхимии, и…
— Да, безусловно! Если это совет Бон-Бона, то самое лучшее — последовать ему! — сразу взвилась она. — В конце концов, когда в последний раз Бон-Бон ошибался в людях?
— Эрмиона, разве нельзя…
— Нет! — отрезала она и убежала, оставив Гарри одного по колено в снегу.
Уроки Алхимии в эти дни и без того проходили довольно натянуто, ведь Гарри, Рон и Эрмиона работали за одним столом. Сегодня же она вообще пододвинула свой котёл к Эрни и напрочь игнорировала обоих приятелей.
— А ты что натворил? — шёпотом поинтересовался Рон, глядя на высокомерный профиль девушки.
Но Гарри не успел ответить: Хорохорн, стоя перед классом, потребовал тишины.
— Усаживайтесь, усаживайтесь, пожалуйста! Давайте быстрее, сегодня у нас много работы! Третий закон Голпалотта… Кто поведает мне?.. Ну конечно, мисс Грейнджер!
Эрмиона затараторила:
— Третий-закон-Голпалотта-утверждает-что-противоядие—для-смеси-ядов-есть —более-чем-сумма-противоядий-для-каждого-из-отдельных-компонентов.
— Именно! — просиял Хорохорн. — Десять очков Гриффиндору! Итак, если мы полагаем третий закон Голпалотта истинным…
Гарри пришлось принять на веру истинность третьего закона Голпалотта, поскольку он не понял из него ни слова. Похоже, никто, кроме Эрмионы, не сумел вникнуть и в суть дальнейшей тирады Хорохорна:
— …то это означает, что, при условии верного опознавания ингредиентов зелья Разоблачарами Скарпина, нашей основной целью становится не сам подбор противоядий к каждому из них — относительно простая задача, — но нахождение дополнительного компонента, который почти мистическим образом преобразует сии несопоставимые элементы…
Сидящий рядом с Гарри Рон разинул рот, не замечая, как на его новую «Продвинутую алхимию» капает слюна. Он ещё не осознал в полной мере, что не может больше полагаться на помощь Эрмионы, а значит, на уроках пора сосредотачиваться.
— Исходя из вышесказанного, — заключил Хорохорн, — я предлагаю каждому из вас взять с моего стола одну из этих скляночек. В них отрава, противоядие к которой вам нужно создать до окончания урока. Удачи! И не забудьте про защитные перчатки!
Эрмиона в мгновение ока сорвалась с табурета. До остальных ещё не дошло, что пора шевелиться, а она уже была на полпути к столу Хорохорна. А к тому времени, как на свои места вернулись Гарри, Рон и Эрни, девушка, выплеснув содержимое склянки в котёл, разводила под ним огонь.
— Какая жалость, что Принц не особо поможет тебе с этим заданием, Гарри! — жизнерадостно посетовала Эрмиона, распрямляясь. — На этот раз необходимо понимать основы. Никаких уловок и жульничества!
Хмурый Гарри откупорил взятый со стола Хорохорна ярко-розовый яд, опрокинул его в котёл и разжёг огонь. Совершенно не представляя, что делать дальше, Гарри бросил взгляд на Рона, но тот с довольно бестолковым видом повторил всё, проделанное Гарри.
— Ты уверен, что у Принца совсем-совсем нет подсказок? — пробормотал Рон уголком рта.
Гарри выудил до того не изменявшую ему «Продвинутую алхимию» и разыскал главу о противоядиях. Вот третий закон Голпалотта — слово в слово такой, каким его процитировала Эрмиона, — но нет ни одной заметки, проясняющей его значение. Видно, Принц, как и Эрмиона, без труда в нём разобрался.
— Ничего, — мрачно отозвался Гарри.
Эрмиона теперь с энтузиазмом помахивала волшебной палочкой над котлом. К сожалению, они не могли подслушать и повторить творимое ею заклятие: она уже так хорошо овладела невербальными чарами, что ей не требовалось произносить его вслух. Эрни Макмиллан, однако, бубнил над своим котлом: «Специалис выявитум », и звучало это впечатляюще, а потому Гарри и Рон поспешили последовать его примеру.
Не прошло и пяти минут, как Гарри понял, что его репутация лучшего алхимика в классе разъезжается по швам. Первый раз обходя подземелье, Хорохорн с надеждой заглянул в котёл своего любимца, готовый, по своему обыкновению, восторженно воскликнуть; но вместо этого, закашлявшись, поспешно отпрянул: запах протухших яиц немилосердно бил в нос. Эрмиона выглядела самодовольной дальше некуда: девушку весьма задевало, что её затыкали за пояс на каждом уроке; сейчас она уже процеживала чудом разъединённые ингредиенты своего яда в десять различных хрустальных пузырьков. Больше для того, чтобы не смотреть на это раздражающее зрелище, Гарри согнулся над книгой Принца-полукровки и с неоправданной злостью перевернул несколько страниц.