Чудовище в его груди издало торжествующий рык, он улыбнулся Джинни и молча сделал знак выйти через проем за портретом. Казалось, намечалась долгая прогулка по территории школы, во время которой — если будет время — они смогут обсудить матч.
Глава двадцать пятая. ПОДСЛУШАННЫЙ ПРОВИДЕЦ
То, что Гарри Поттер встречается с Джинни Уизли, похоже, интересовало множество людей, в основном, девушек. Впрочем, Гарри это мало волновало, хотя в последние несколько недель он вновь оказался героем сплетен по новой радостной причине. В конце концов, о нем шушукались из-за того, что доставляло ему гораздо больше счастья, чем он уже долгое время чувствовал, и это было лучше, чем сплетни о кошмарных случаях применения темной магии с его участием.
— Можно подумать, людей может интересовать что-то другое, — сказала Джинни, сидящая на полу гостиной, прислонившись к ногам Гарри и читая «Ежедневный Пророк». — За неделю было три нападения дементоров, а Ромильда Вейн хотела знать, правда ли, что у тебя на груди татуировка с гиппогрифом.
Рон и Гермиона рассмеялись. Гарри не обратил на них ни малейшего внимания.
— И что ты ей сказала?
— Сказала, что у тебя там венгерская хвосторога, — ответила Джинни, лениво перелистывая страницу газеты. — Как у настоящего мачо.
— Спасибо, — ухмыльнулся Гарри. — А про Рона ты что ей сказала?
— Что у него — с карликовым клубком, только не сказала где!
Гермиона захохотала, а Рон сердито нахмурился.
— Поосторожнее, — сказал он, предостерегающе наставив палец на Гарри и Джинни. — То, что я дал вам разрешение встречаться, еще не значит, что я не могу его отменить.
— Разрешение, — насмешливо произнесла Джинни. — С каких это пор ты выдаешь мне разрешение делать что бы то ни было? И вообще, ты сказал, что тебя больше устраивает Гарри, а не Майкл или Дин.
— Да, устраивает, — нехотя признал Рон. — И до тех пор, когда вы не приметесь целоваться при всех…
— Ты грязный лицемер! А как же вы с Лавандой? Как два угря, один вокруг другого обвивались! — возмутилась Джинни.
Но с наступлением июня терпимость Рона перестала подвергаться испытанию, поскольку Гарри и Джинни стали все меньше времени проводить вместе. У Джинни приближались СОВ, так что по вечерам ей приходилось часами повторять пройденное. В один из таких вечеров, когда Джинни ушла в библиотеку, а Гарри сидел в гостиной у окна, делая вид, что заканчивает домашнюю работу по травологии, на самом деле предаваясь воспоминаниям об особо счастливом часе, проведенном вместе с Джинни в обеденное время на озере, появилась Гермиона и уселась между ним и Роном с неприятно решительным выражением лица.
— Гарри, мне нужно с тобой поговорить.
— О чем? — подозрительно спросил Гарри. Буквально накануне Гермиона отчитала его за то, что он отвлекал Джинни, когда ей нужно было во всю готовиться к экзаменам.
— О так называемом Принце-полукровке.
— О нет, не начинай опять, — проворчал он. — Может, хватит?
Он не осмелился вернуться в комнату по требованию за своим учебником, и соответственно пострадала его успеваемость на зельях. Впрочем, Снобгорн одобрял его увлечение Джинни и в шутку списывал неудачи Гарри на влюбленность. Но Гарри был уверен, что Снейп все еще не оставлял надежды заполучить книгу Принца, и был полон решимости хранить ее там, где она лежала, пока Снейп наблюдал за ним.
— Я не отстану, — твердо сказала Гермиона, — до тех пор, пока ты не выслушаешь меня. Так вот, я пыталась разузнать, у кого могла быть страсть к выдумке темных заклинаний…
— У него это была не страсть…
— Он, он… да кто тебе сказал, что это «он»?
— Мы это уже обсуждали, — раздраженно ответил Гарри. — Принц, Гермиона, Принц!
— Разумеется! — воскликнула Гермиона, вытаскивая из кармана очень старую газетную вырезку и швыряя ее на стол перед Гарри. На щеках у нее вспыхнули красные пятна. — Посмотри! Взгляни на эту картинку!
Гарри взял ветхую бумажку и вгляделся в пожелтевшую от времени фотографию. Рон наклонился к нему посмотреть. На картинке была изображена худенькая девочка лет пятнадцати. Она была некрасивой, выглядела угрюмой и раздраженной. У нее был тяжелый взгляд и узкое бледное лицо. Подпись под фотографией сообщала: «Эйлин Принц, капитан хогвартской команды по плюй-камням».
— И что? — спросил Гарри, просматривая короткую статью, к которой относилась фотография. Это была весьма скучная история о межшкольных соревнованиях.
— Ее звали Эйлин Принц. Принц, Гарри.
Они посмотрели друг на друга, и Гарри понял, что именно Гермиона пыталась сказать. Он рассмеялся.
— Невозможно.
— Что?
— Ты думаешь, она была полукровкой?… Да ладно!
— Ну почему бы и нет? Гарри, в мире волшебников нет настоящих принцев! Это прозвище, выдуманный титул, данный кем-то самому себе, или же его настоящая фамилия, так ведь? Нет, послушай! Если, скажем, ее отец был волшебником по фамилии Принц, а мать — магглом, она действительно была Принц-полукровка!
— Да, очень остроумно, Гермиона…
— Но ведь это возможно! Может, она гордилась тем, что была наполовину Принц!
— Послушай, Гермиона, я тебе говорю, что это не девочка. Я просто знаю это.
— Все дело в том, что ты не считаешь, что девушки могут быть таким же умными, — со злостью произнесла Гермиона.
— Как я могу пять лет с тобой общаться и не думать, что девушки умны? — Гарри чувствовал себя уязвленным. — Просто он так пишет. Я просто понимаю, что Принц был парнем. Я уверен. Девчонки — это совсем другое. И, вообще, где ты это взяла?
— В библиотеке, — весьма предсказуемо ответила Гермиона. — Там полная подшивка старых номеров «Пророка». Ну что же, я постараюсь выяснить об этой Принц как можно больше.