Опустив глаза, Гарри увидел отраженный в мчащейся за бортом воде золотистый свет своей палочки. За лодкой по стеклянной поверхности озера глубокими бороздками на темном зеркале шли волны…
И тут Гарри увидел — мраморно-белая, в нескольких дюймах под поверхностью воды…
— Профессор! — воскликнул он, и его напуганный голос громким эхом разнесся над безмолвными водами.
— Гарри?
— Мне кажется, я видел в воде руку — человеческую руку!
— Да, конечно, видел, — спокойно ответил Дамблдор.
Гарри вглядывался в воду в поисках исчезшей руки, к горлу подкатила тошнота.
— Значит, то, что выскочило из воды?…
Но Гарри получил ответ еще до того, как Дамблдор смог его дать. Свет от волшебной палочки скользнул по воде, и в этот раз он увидел мертвеца, лежавшего в нескольких дюймах под водой лицом вверх. Его распахнутые глаза были мутными, будто покрытыми паутиной, волосы и одежда вились вокруг него, как дым.
— Там тела! — произнес Гарри, и почти не узнал свой голос: он прозвучал гораздо выше обычного.
— Да, — невозмутимо согласился Дамблдор. — Но нам пока о них волноваться не стоит.
— Пока? — повторил Гарри, оторвав взгляд от воды и посмотрев на Дамблдора.
— До тех пор пока они мирно плавают под нами, — сказал Дамблдор. — Гарри, тел бояться нечего, так же как и темноты. Лорд Вольдеморт, который, конечно, в тайне боится и того и другого, так не считает. Однако в очередной раз обнаруживает, как мало у него мудрости. Глядя на смерть и темноту, мы боимся лишь неизвестности.
Гарри ничего не ответил. Ему не хотелось спорить, но то, что вокруг него и под ним плавали тела, казалось жутким, более того, он не верил, что они не опасны.
— Но одно из них выпрыгнуло, — напомнил он, стараясь говорить так же ровно и спокойно, как Дамблдор. — Когда я пытался вызвать хоркрукс, тело выпрыгнуло из озера.
— Да, — сказал Дамблдор. — Уверен, что как только мы заберем хоркрукс, они окажутся не такими смирными. Однако, как многие существа, обитающие во тьме и холоде, они боятся света и тепла, которые мы в случае надобности и призовем на помощь. Огонь, Гарри, — с улыбкой добавил Дамблдор в ответ на недоумевающий взгляд Гарри.
— А… точно… — быстро ответил Гарри.
Он обернулся и посмотрел на зеленоватое сияние, к которому по-прежнему неумолимо плыла лодка. Теперь он уже не мог притворяться, что ему не страшно. Огромное черное озеро, кишащее мертвецами… казалось, он встретил профессора Трелони так много часов назад, дал Рону и Гермионе Феликс Фелицис… Он вдруг пожалел, что толком не попрощался с ними… а Джинни так и вовсе не видел…
— Почти приплыли, — бодро сказал Дамблдор. И действительно, пятно зеленоватого света наконец-то стало увеличиваться, и через несколько минут лодка встала, легонько ткнувшись во что-то, чего Гарри сначала не разглядел. Но, подняв свою светящуюся палочку, он увидел, что они приплыли к гладкому каменному островку посредине озера.
— Старайся не касаться воды, — снова сказал Дамблдор, когда Гарри выходил из лодки.
Островок был не больше кабинета Дамблдора — темное плоское каменное возвышение, на котором не было ничего, кроме источника этого зеленоватого света, казавшегося вблизи намного ярче. Гарри мельком взглянул на него. Сначала он подумал, что это какая-то лампа, но потом увидел, что свет исходил из похожей на думоотвод каменной чаши, стоявшей на пьедестале. Дамблдор подошел к чаше, Гарри последовал за ним. Они встали плечом к плечу и заглянули в нее. В чаше была изумрудная жидкость, которая и испускала это фосфоресцирующее сияние.
— Что это? — тихо спросил Гарри.
— Точно не знаю, — вымолвил Дамблдор. — Однако оно беспокоит меня больше, чем кровь и тела.
Дамблдор засучил рукав мантии над своей почерневшей рукой и протянул к поверхности зелья кончики обгоревших пальцев.
— Нет, сэр, не трогайте!…
— А я и не могу, — со слабой улыбкой ответил Дамблдор. — Видишь? Не могу дотянуться ближе. Попробуй сам.
Не сводя глаз с зелья, Гарри опустил руку в чашу и попробовал дотронуться до жидкости. И наткнулся на невидимый барьер, остановивший руку в дюйме от нее. Как бы он ни старался, пальцы его, казалось, лишь наталкивались на упругий, плотный воздух.
— Вы думаете, хоркрукс там, сэр?
— О да, — Дамблдор пристальней вгляделся внутрь чаши. Гарри увидел перевернутое отражение его лица на гладкой поверхности зеленого зелья. — Но как же до него добраться? В это зелье нельзя опустить руку, нельзя испарить, разделить, вычерпать или откачать. Нельзя и превратить, зачаровать или изменить его природу иным образом.
Дамблдор с почти рассеянным видом снова поднял свою палочку, крутанул ею в воздухе и поймал хрустальный кубок, созданный им из ниоткуда.
— Могу заключить только одно: зелье должно быть выпито.
— Что? — опешил Гарри. — Нет!
— Да, думаю, так: только выпив его, я смогу опустошить чашу и увидеть, что лежит на ее дне.
— Но что если… если оно вас убьет?
— О, сомневаюсь, что оно действует именно так, — спокойно ответил Дамблдор. — Лорд Вольдеморт не захотел бы убивать того, кто доплыл до этого острова.
Гарри не верил своим ушам. Неужели снова это безумное стремление Дамблдора видеть во всех хорошее?
— Сэр, — сказал Гарри, стараясь говорить рассудительно, — сэр, это же Вольдеморт…
— Прости, Гарри. Мне стоило сказать: он не захотел бы немедленно убивать того, кто доплыл до этого острова, — поправился Дамблдор. — Он захотел бы оставить их в живых, чтобы выяснить, как им удалось так далеко проникнуть через его преграды, и, главное, почему им так хочется опустошить чашу. Не забывай: лорд Вольдеморт считает, что он один знает о своих хоркруксах.