Гарри глубоко вздохнул.
— Кое-что еще. Мы увидели, что Малфой отпрыгнул где-то на милю, когда мадам Малкин, попыталась дотронуться до его левой руки. Я думаю, что он заклеймен темной меткой. Я думаю, что он занял место своего отца и стал пожирателем смерти.
Мистер Уизли был поражен. Мгновение спустя он сказал:
— Гарри, я сомневаюсь, что Сам-Знаешь-Кто разрешил бы шестнадцатилетнему…
— Разве кто-нибудь знает, что Сами-Знаете-Кто сделал или не сделал бы? — со злобой в голосе спросил Гарри. — Мистер Уизли, извините, но разве это не стоило бы расследовать? Если Малфой хочет что-нибудь починить, и ему приходится угрожать Боргину, чтобы тот это сделал, то это наверняка что-то темное или опасное, не так ли?
— Гарри, я, честно говоря, сомневаюсь, — медленно сказал мистер Уизли, — Видишь ли, когда Люциус Малфой был арестован, мы обыскали его дом. И изъяли все, что могло бы оказаться опасным.
— Я думаю, вы могли что-нибудь упустить, — упрямо сказал Гарри.
— Ну, возможно, — ответил мистер Уизли, но Гарри подумал, что тот его ублажает.
За их спинами послышался свисток. Практически все уже сели на поезд и двери начали закрываться.
— Тебе нужно поторопиться, — сказал мистер Уизли, а миссис Уизли закричала: «Гарри, быстрее!».
Он поспешил вперед, а мистер и миссис Уизли помогли ему загрузить сундук в поезд.
— Теперь, дорогой, ты приедешь к нам на рождество, все обговорено с Дамблдором, так что скоро увидимся, — сказала миссис Уизли через окно, в то время как Гарри захлопнул дверь, а поезд тронулся. — Следи за собой и…
Поезд стал набирать скорость
— …веди себя хорошо и… — теперь ей приходилось бежать.
— …будь осторожен!
Гарри махал рукой, пока поезд не повернул, и мистер и миссис Уизли не скрылись из виду, а затем повернулся, чтобы узнать, куда подевались остальные. Он решил, что Рон и Гермиона были в вагоне для старост, а Джинни стояла неподалеку по коридору, разговаривая с несколькими друзьями. Он подошел к ней, волоча за собой сундук.
Пока он шел, люди глазели на него без тени стыда. Они даже прижимались к стеклам купе, чтобы посмотреть на него. Он ожидал, что на него будут еще больше глазеть и смотреть, раскрыв рот, и ему придется это терпеть это весь семестр после всех этих слухов об «избранном», который распускал «Ежедневный Пророк». Однако ему ни капли не нравилось ощущение, похожее на то, что он стоит в ярком свете прожектора. Он похлопал Джинни по плечу.
— Поищем купе?
— Я не могу, Гарри, я договорилась встретиться с Дином, — сияя, ответила она. — До скорого.
— Ладно, — ответил Гарри. Он почувствовал странный укол раздражения, когда она ушла. Ее длинные рыжие волосы развевались позади нее. Он так привык к ее присутствию этим летом, что даже забыл, что Джинни не составляла компанию вместе с ним, Роном и Гермионой в школе. Потом он моргнул и огляделся: его окружили очарованные девочки.
— Привет, Гарри! — сказал знакомый голос позади него.
— Невилл! — воскликнул Гарри с облегчением, повернувшись к круглолицему мальчику, пробиравшемуся к нему.
— Здравствуй, Гарри, — сказала стоявшая за Невиллом девочка с длинными волосами и большими туманными глазами.
— Привет, Луна, как поживаешь?
— Очень хорошо, спасибо, — ответила Луна. Она прижимала к груди журнал, большие буквы на обложке которого сообщали о том, что внутри была бесплатная пара призрачных очков.
— У «Придиры» дела до сих пор идут в гору? — спросил, Гарри, чувствовавший определенную привязанность к журналу, которому он дал интервью в прошлом году.
— О да, хорошо продается, — счастливо сказала Луна.
— Давайте найдем места, — предложил Гарри, и все трое пошли по поезду через полчища молчаливо глядящих им вслед учеников. Наконец они нашли свободное купе, и обрадованный Гарри поспешил внутрь.
— Они смотрят даже на нас, — сказал Невилл, имея в виду себя и Луну, — Это потому что мы с тобой!
— Они смотрят на вас, потому что вы тоже были в Министерстве, — сказал Гарри, поднимая свой сундук на багажную полку. — О нашем маленьком приключении было рассказано «Ежедневным Пророком», вы должны были читать об этом.
— Да, я думал, бабуля будет злиться на меня за всю эту гласность, — сказал Невилл, — но она оказалась довольна. Говорит, что я наконец начинаю жить согласно принципам своего отца. Смотрите, она купила мне новую палочку.
Он вытащил ее и показал Гарри.
— Вишня и волос единорога, — гордо сказал он. — Мы думаем, одна из последних, проданных Олливандером: он исчез на следующий день. Ой, вернись, Тревор!
И он полез под сиденье, чтобы достать свою жабу, которая предприняла очередную попытку вырваться на свободу.
— В этом году будут встречи ДА, Гарри? — спросила Луна, которая вытаскивала пару психоделических очков из середины «Придиры».
— Разве нужно продолжать их теперь, когда мы избавились от Амбридж? — спросил Гарри, усаживаясь. Невилл, вставая, стукнулся головой о сиденье. Он выглядел очень расстроенным.
— Мне нравилась ДА! Я так много выучил благодаря тебе!
— Мне тоже нравились наши встречи, — тихо сказала Луна. — мне нравилось иметь друзей.
Это была одна из тех неприятных вещей, которые часто говорила Луна и которые заставляли Гарри чувствовать себя одновременно огорченным и смущенным. Однако до того как он смог ответить, за дверью купе послышалось волнение: группа девочек-четверокурсниц шепталась и хихикала по другую сторону стекла.
— Спроси ты!
— Нет, ты!
— Я это сделаю!
Одна из них, самоуверенная девочка с большими темными глазами, выдающимся подбородком и длинными черными волосами толкнула дверь и вошла.
— Привет Гарри, я Ромильда, Ромильда Вейн, — сказала она громко и уверенно. — Почему бы тебе не сесть в наше купе? Тебе не придется ехать с ними, — добавила она сценическим шепотом, посматривая на зад Невилла, который высовывался из-под сиденья снова, пока он искал Тревора, и на Луну, которая надела свои бесплатные призрачные очки, делавшие ее похожей на умалишенную разноцветную сову.