Когда они подошли к купе № 3, то увидели, что были не единственными гостями Снобгорна, но, судя по тому, как тот его поприветствовал, Гарри был самым желанным из них.
— Гарри, мой мальчик! — воскликнул Снобгорн, подскакивая перед ним так, что его обтянутый бархатом живот, казалось, не оставил свободного места в купе. Его сверкающая лысина и большие серебристые усы блестели на солнце так же ярко, как золотые пуговицы на жилете. — Рад тебя видеть, рад тебя видеть! А вы, должно быть, мистер Долгопупс!
Невилл испуганно кивнул. Они сели, как показал Снобгорн, на два единственных свободных места друг напротив друга. Гарри посмотрел на других гостей. Он узнал слизеринца с их курса, высокого чернокожего мальчика с приподнятыми скулами и длинными раскосыми глазами. Кроме того, было два семикурсника, которых Гарри не знал, и зажатая в уголке за Снобгорном, Джинни, которая, казалось, не совсем понимала, как она сюда попала.
— Вы всех знаете? — спросил Снобгорн Гарри и Невилла, — Конечно, Блейз Забини с того же курса, что и вы…
Забини, также как и Гарри с Невиллом, не показал, что он их узнал и рад видеть: гриффиндорцы и слизеринцы ненавидели друг друга из принципа.
— Это Кормак Маклагген, скорее всего, вы уже встречались?… Нет?
Маклагген, высокий молодой человек с жесткими волосами, поднял руку, и Гарри с Невиллом кивнули ему в ответ.
— …а это Маркус Белби, не знаю…
Худощавый и нервный Белби вымученно улыбнулся.
— …а эта очаровательная молодая леди сказала, что знает вас! — закончил Снобгорн.
Джинни скорчила рожу Гарри и Невиллу из-за спины Снобгорна.
— Ну, а теперь самое приятное, — расслабившись, сказал Снобгорн, — возможность узнать всех вас немного лучше. Вот, возьмите салфетки. Я приготовил свой собственный обед: в тележке, как я помню, одни лакричные палочки, а пищеварительная система бедного старого человека не предназначена для таких вещей… фазана Белби?
Белби вздрогнул и взял то, что походило на половинку холодного фазана.
— Я только сейчас рассказывал молодому Маркусу о том, что имел честь обучать его дядю Дамокла, — сказал Снобгорн Гарри и Невиллу, теперь пуская по кругу корзинку с булочками, — Выдающийся волшебник, выдающийся, а его орден Мерлина был на самом деле заслуженным. Ты часто видишься со своим дядей, Маркус?
К несчастью, Белби только что набил рот фазаном и, поспешив ответить Снобгорну, проглотил слишком быстро, покраснел, и закашлялся.
— Анапнео, — тихо сказал Снобгорн, направив свою палочку на Белби, горло которого мгновенно прочистилось.
— Нет… я нечасто его вижу, — с трудом сказал Белби, у него слезились глаза.
— Да, конечно, я думаю, он занят, — сказал Снобгорн, вопросительно взглянув на Белби. — Я сомневаюсь, что он изобрел бы аконитовое зелье без кропотливой и продолжительной работы.
— Я думаю, — сказал Белби, который, казалось, боялся взять другой кусок фазана, до того, как Снобгорн закончит с ним, — э-э… он и мой папа не очень ладят, знаете, поэтому я не очень много знаю…
Он замолчал, когда Снобгорн холодно ему улыбнулся и повернулся к Маклаггену.
— А ты Кормак, — сказал он, — я думаю, ты часто видишь своего дядю Тибериуса, потому что у него есть роскошная картина, на которой изображено, как вы вместе охотитесь на хвосторог. Кажется, в Норфолке?
— О да, это было прекрасно, — сказал Маклагген. — Мы ездили с Берти Хиггсом и Руфусом Скримджером — естественно, до того, как тот стал министром…
— Ах, ты тоже знаком с Берти и Руфусом? — просиял Снобгорн, теперь предлагая всем небольшую коробочку с пирожками и как-то пропустив Белби. — Теперь скажи мне…
Подозрения Гарри оправдались. Все были приглашены сюда, потому что они были связаны с кем-то известным или влиятельным — все, кроме Джинни. У Забини, которого допрашивали после Маклаггена, оказывается, мать была необыкновенно красивой волшебницей (из чего Гарри понял, что она выходила замуж семь раз и каждый один из ее мужей умирал при невыясненных обстоятельствах, оставляя ей золотые горы). Следующим по очереди был Невилл: это были десять очень неприятных минут. Родители Невилла, известные авроры, были замучены до безумия Беллатрикс Лестранж и парочкой ее дружков — пожирателей смерти, Гарри показалось, что Снобгорн расспрашивает Невилла, чтобы узнать, унаследовал ли тот способности своих родителей.
— А теперь, — сказал тот, грузно ворочаясь на своем сиденье с выражением конферансье, объявляющего звездный выход, — Гарри Поттер! С чего начать? Я чувствую, что едва ли я узнал о тебе много, когда мы встретились летом, — он изучающее посмотрел на Гарри, как будто тот был большим и сочным куском фазана, а затем сказал. — «Избранный» — вот как тебя называют!
Гарри ничего не ответил. Белби, Маклагген и Забини уставились на него.
— Конечно, — продолжал Снобгорн, внимательно глядя на Гарри, — годами ходили слухи… Я помню, когда… да… после этой ужасной ночи… Лили… Джеймс… а ты выжил… и говорили, что ты обладаешь силой, большей чем…
Забини слегка кашлянул, и это, конечно, должно было выражать определенное сомнение. Злой голос из-за спины Снобгорна произнес:
— Да Забини, ты так талантливо… выставляешься…
— О, дорогая! — благосклонно хихикнул Снобгорн, повернувшись к Джинни, которая яростно уставилась на Забини из-за огромного живота Снобгорна. — Лучше бы тебе поостеречься, Блейз! Я видел, когда шел по вагону, как эта молодая леди произвела самый большой крылатый кошмарик, какой я только видел! Я бы с ней не связывался!