— Премьер-министр, с сожалением вынужден сообщить вам, что он вернулся. Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся.
— Вернулся? «Вернулся» означает, что он жив? То есть…
Премьер— министр в мельчайших подробностях вспомнил тот ужасный разговор трехлетней давности, когда Фадж рассказал ему о волшебнике, который всех держал в страхе, волшебнике, который совершил тысячу страшных преступлений, прежде чем таинственно исчезнуть пятнадцать лет назад.
— Да, жив, — ответил Фадж. — Это… даже не знаю… может ли быть живым человек, которого нельзя убить? Я не совсем это понимаю, а Дамблдор никогда толком не объяснит… в общем, у него есть тело, он ходит, разговаривает и убивает, так что, применительно к нашей беседе, да, он жив.
Премьер— министр не знал, что на это ответить, однако упорное желание казаться человеком осведомленным во всех областях заставило его цепляться за любую деталь, которую он мог вспомнить из их предыдущих бесед.
— А Серьез Блэк с… э… Тем-Кого-Нельзя-Называть?
— Блэк? Блэк? — Фадж растерянно завертел в пальцах свой котелок. — Сириус Блэк, вы хотите сказать? Слава Мерлину, нет. Блэк мертв. Так уж вышло, что мы… э… ошибались насчет Блэка. В конце концов, он оказался невиновен. К тому же, он не был сообщником Того-Кого-Нельзя-Называть. Знаете, — поспешно добавил он, все быстрее вращая свой котелок, — все улики указывали на него… было более пятидесяти свидетелей… но, так или иначе, как я уже сказал, он мертв. Точнее, убит. Прямо в здании Министерства магии. Хотя, на самом деле, еще проводится расследование…
К своему величайшему удивлению, в этот момент премьер-министр почувствовал мимолетный прилив жалости к Фаджу. Однако это чувство практически сразу улетучилось, уступив место самодовольству от того, что хоть он и не умеет появляться из каминов, но ни в одном из департаментов его правительства при нем до сих пор не было совершено никаких убийств. Пока, во всяком случае…
Премьер— министр украдкой постучал по своему деревянному столу, а Фадж тем временем продолжал:
— Но Блэк — это так, между прочим. Дело в том, что мы в состоянии войны, и необходимо принять соответствующие меры.
— Войны? — нервно переспросил премьер-министр. — Вы, случаем, не преувеличиваете?
— К Тому-Кого-Нельзя-Называть присоединились его сторонники, те, что сбежали из Азкабана в январе, — Фадж говорил все более торопливо, и вертел свой котелок с такой скоростью, что тот стал походить на светло-зеленое пятно. — С тех пор, как они вырвались на свободу, они всюду сеют разрушения. Брокдейлский мост — его рук дело. Он пригрозил массовыми убийствами магглов, если я не перестану преследовать его, и…
— Чтоб вас, так это, значит, вы виноваты во всех этих смертях?! А я, значит, должен отвечать на вопросы о проржавевшей оснастке, разъедании температурных швов и еще сам не знаю о чем! — взорвался премьер-министр.
— Я виноват! — лицо Фаджа залилось краской. — Хотите сказать, что вы бы спасовали перед таким шантажом?
— Может, и нет, — премьер-министр встал и принялся ходить по комнате, — но я бы приложил все свои усилия, чтобы схватить шантажиста, прежде чем он совершит подобные зверства!
— Неужели вы полагаете, что я уже не приложил все усилия? — возбужденно спросил Фадж. — Каждый аврор в Министерстве пытался и пытается найти и схватить его вместе с сообщниками. Но так уж получилось, что мы говорим об одном из самых могущественных волшебников всех времен, о волшебнике, которого не могут поймать вот уже почти три десятилетия!
— Значит, вы хотите сказать, что и ураган в западных графствах — это его рук дело? — с каждым шагом премьер-министр терял терпение. Его приводила в бешенство одна мысль о том, что он знает причину всех этих ужасных бедствий и не может ее никому открыть. Это было едва ли не хуже, чем если бы это и правда была вина правительства.
— Не было никакого урагана, — печально ответил Фадж.
— Извините! — рявкнул премьер-министр, решительно вышагивая взад и вперед. — Вырванные с корнем деревья, сорванные крыши, погнутые фонарные столбы, пострадавшие люди…
— Это были пожиратели смерти, — ответил Фадж. — Сторонники Того-Кого-Нельзя-Называть. А еще… еще мы считаем, что здесь не обошлось без великана.
Премьер— министр встал, как вкопанный, словно столкнулся с невидимой стеной.
— Без кого не обошлось?
Фадж состроил гримасу.
— В последний раз, когда он хотел добиться большего эффекта, то призвал великанов. Управление по дезинформации работало круглые сутки. Команды стирателей меняли воспоминания всем магглам, которые видели, что произошло на самом деле. Департамент контроля и надзора за магическими существами почти полным составом отправился в Сомерсет, но великана мы так и не нашли. Это была настоящая катастрофа.
— Да что вы говорите?! — возмутился премьер-министр.
— Не буду отрицать, что боевой дух в Министерстве — хуже некуда, — сказал Фадж. — Кроме всего прочего, мы потеряли Амелию Боунс.
— Кого потеряли?
— Амелию Боунс. Главу Департамента магического правопорядка. Мы считаем, что Сами-Знаете-Кто убил ее лично, потому что она была очень одаренной волшебницей и, судя по всему, приняла настоящий бой.
Фадж прокашлялся и с явным усилием перестал крутить свой котелок.
— Но это убийство было в газетах, — премьер-министр внезапно остыл. — В наших газетах. Амелия Боунс… Женщина средних лет, жила одна. Жуткое было убийство. О нем столько писали. Полиция была сбита с толку.
Фадж вздохнул.
— Надо полагать, — сказал он. — Убита в комнате, запертой изнутри. С другой стороны, мы точно знаем, кто это сделал, хотя это ни на шаг не продвинуло нас к его поимке. А еще была Эммилин Вейнс, об этом вы, может, даже и не слышали.