Раздалось еще несколько шокированных вскриков, когда воздух пронизал дождь из стрел, но они упали далеко от людей. Это была, как понял Гарри, дань кентавров. Он увидел, как они развернулись и исчезли в прохладной тени деревьев. Так же и водяные медленно погрузились в зеленую пучину воды и исчезли из вида.
Гарри посмотрел на Джинни, Рона и Гермиону. Рон прищурился, словно солнечный свет слепил его. Лицо Гермионы было полно слез, но Гермиона уже не плакала. Она посмотрела на Гарри тем же тяжелым, пронизывающим взглядом, как и тогда, когда она впервые обняла его после выигранного без него Кубка Квиддича. С того момента он знал, что они прекрасно понимали друг друга. Если б он рассказал ей, что собирается делать, она б ни за что не сказала ему — Будь осторожен — или — Не делай этого! — а просто приняла его решение. Она никогда не ожидала от него ничего менее. И он понял, что должен сказать ей то, что он должен был сказать, когда умер Дамблдор.
— Джинни, послушай, — тихо сказал он, когда жужанние разговоров вокруг них возросло, и люди начали вставать со своих мест. — Я не могу больше с тобой встречаться, нам нельзя больше видеться. Нам нельзя быть вместе.
Со странной искаженной улыбкой она спросила:
— Это из-за какой-то дурацкой благородной причины, не так ли?
— Это было…это было, словно не со мной…эти последние несколько недель с тобой, — сказал Гарри. — Но я не могу…мы не можем…я должен все сделать сам.
Она не заплакала, она просто на него смотрела
— Вольдеморт использует людей, с которыми близки его враги. Он уже один раз воспользовался тобой потому, что ты была сестрой моего лучшего друга. Подумай, в какой опасности ты окажешься, если мы будем и дальше встречаться. Он узнает, он точно узнает. И он попытается добраться до меня через тебя.
— А что если мне все равно? — сердито произнесла Джинни
— А мне не все равно, — сказал Гарри, — как ты думаешь, я буду себя чувствовать, если б это были твои похороны…и моя вина…
Она отвернулась от него и посмотрела на озеро.
— Я никогда не сдавалась, — сказала она. — Никогда. Я всегда надеялась…Гермиона сказала мне жить дальше, что надо встречаться с другими людьми, быть немного расслабленной рядом с тобой. Помнишь, я никогда не могла заговорить, когда ты был в комнате? И она подумала, что ты меня заметишь, если б я была больше…сама собой
— Гермиона, умная девочка, — Гарри попытался улыбнуться. — Я жалею, что не начал с тобой встречаться раньше. Мы могли бы быть вместе всегда…месяцами…возможно годами…
— Но ты был очень занят спасением магического мира, — Джинни почти смеялась. — Ну…Я не могу сказать, что я удивлена. Я знала, что это случится в конце концов. Я знала, что ты не будешь счастлив, если не подстережешь-таки Вольдеморта. Может поэтому ты мне так нравишься.
Гарри не мог слушать то, о чем она говорила, он с трудом сдерживал свое решение, сидя рядом с ней. Он увидел, как Рон держал Гермиону и гладил ее волосы, пока она всхлипывала у него на плече, слезы сами текли на кончике его собственного длинного носа. Какая грустная картина. Гарри встал, отвернулся от Джинни и могилы Дамблдора, и пошел в сторону озера. Двигаться было также легче, чем тупо сидеть, как и начать работать над уничтожением всех Хоркруксов, а заодно и Вольдеморта было лучше чем ожидать это.
— Гарри!
Он оглянулся. Руфус Скримгор быстро приближался к нему, опираясь на палочку для хождения.
— Я хотел бы поговорить с тобой…ты не возражаешь, если я немного пройдусь с тобой?
— Нет, — безразлично сказал Гарри, продолжая идти
— Гарри, это такая ужасная трагедия, — тихо сказал Скримгор. — Ты себе не представляешь, как жаль мне было это слышать. Дамблдор был великим магом. Конечно, у нас были определенные разногласия друг с другом, но никто лучше меня…
— Что вам надо? — просто спросил Гарри
Скригору явно это надоело, но, как и раньше, он быстро изменил выражение своего лица на удрученно-понимающее.
— Ты, конечно же, очень расстроен, — сказал он. — Я знаю, что ты был очень близок к Дамблдору. Я думаю, что ты был его самым любимым учеником. Связь между вами…
— Что вам надо? — повторил Гарри, остановившись.
Скримгор тоже остановился, опершись на свою палочку. Он пронзительно посмотрел на Гарри
— Говорят, что ты был с ним, когда он выходил из школы в ночь своей смерти.
— Кто говорит? — спросил Гарри
— Кто-то наложил заклинание Ступефай на Пожирателя Смерти на вершине Башни после того, как умер Дамблдор. А еще там две метлы. Министерство может посчитать два плюс два, Гарри