ГАРРИ: Время уже на исходе.
У ДЖИННИ возникает неожиданная догадка.
ДЖИННИ: А вдруг… Гарри, никто ведь не подумал… почему она выбрала именно сегодня?
ГАРРИ: Потому что это день, когда все изменилось…
ДЖИННИ: Сейчас тебе немного больше года, верно?
ГАРРИ: Год и три месяца.
ДЖИННИ: То есть в течение этого года и трех месяцев она могла убить тебя в любой момент. Да и сейчас она уже провела в Годриковой Лощине целые сутки. Чего она ждет?
ГАРРИ: Я не совсем понимаю…
ДЖИННИ: Что, если она ждет не тебя, а его… хочет остановить его?
ГАРРИ: Что?
ДЖИННИ: Дельфи выбрала сегодня, потому что он здесь… потому что сюда придет ее отец. Она хочет с ним встретиться. Хочет быть с ним — с отцом, которого она любит. Все беды Волан-де-Морта начались, когда он напал на тебя. Не сделай он этого…
ГАРРИ: …и его могущество только возросло бы… и тьма стала бы еще темнее.
ДЖИННИ: Самый лучший способ не дать пророчеству исполниться — это не убить Гарри Поттера, а остановить Волан-де-Морта.
Сцена 10
Вся компания в сборе и недоумевает.
РОН: Еще разочек, пожалуйста: так мы будем защищать Волан-де-Морта?
АЛЬБУС: А он в это время будет убивать моих деда с бабушкой и попытается убить отца?
ГЕРМИОНА: Ну конечно, Джинни! Дельфи задумала не убить Гарри, а остановить Волан-де-Морта, когда он попытается убить Гарри. Блестяще!
ДРАКО: Так что… нам остается только ждать? Пока не появится Волан-де-Морт?
АЛЬБУС: А она знает, когда это случится? По-моему, она явилась сюда на целые сутки раньше как раз потому, что не знает, когда и откуда он придет. Ведь в книгах по истории — поправь меня, Скорпиус, если я ошибаюсь, — ничего не говорится о том, когда и как он прибыл в Годрикову Лощину?
СКОРПИУС и ГЕРМИОНА: Ты не ошибаешься.
РОН: Елки-метелки! Их уже двое!
ДРАКО: Так как же нам воспользоваться этим в своих интересах?
АЛЬБУС: Знаете, что я умею особенно хорошо?
ГАРРИ: Ты много чего хорошо умеешь, Альбус.
АЛЬБУС: Смешивать оборотное зелье. А в подвале у Батильды Бэгшот, думаю, найдутся все нужные ингредиенты. Можно обернуться Волан-де-Мортом и таким образом заманить ее к нам.
РОН: Но для оборотного зелья нужно иметь кусочек того, в кого хочешь превратиться. А кусочка Волан-де-Морта у нас нет.
ГЕРМИОНА: Но идея мне нравится — сделать для этой кошки фальшивую мышку.
ГАРРИ: А трансфигурация не поможет?
ГЕРМИОНА: Мы знаем, как он выглядит. И среди нас есть выдающиеся чародеи.
ДЖИННИ: Ты хочешь преобразиться в Волан-де-Морта?
АЛЬБУС: Это единственный способ.
ГЕРМИОНА: Я согласна.
РОН храбро делает шаг вперед.
РОН: Тогда я хотел бы… по-моему, им должен стать я. То есть, в этом, конечно, радости мало… стать Волан-де-Мортом… но, не в целях саморекламы… я, наверно, здесь самый спокойный… а потому, если я трансфигурируюсь в Темного Лорда, это повредит мне меньше, чем… любому из вас, потому что вы слишком взволнованы.
ГАРРИ в задумчивости отступает в сторону.
ГЕРМИОНА: Это кто это тут взволнован?
ДРАКО: Я тоже хотел бы предложить свою кандидатуру. Полагаю, роль Темного Лорда требует скрупулезности — ничего личного, Рон, — и знания Темной магии, так что…
ГЕРМИОНА: А я хотела бы предложить себя. Я считаю, что это моя обязанность и мое право как министра магии.
СКОРПИУС: Может, бросить жребий…
ДРАКО: Ты не участвуешь, Скорпиус.
АЛЬБУС: Вообще-то…
ДЖИННИ: Ни в коем случае. По-моему, вы все рехнулись. Я знаю, каково слышать этот голос у себя в голове… и ни за что не пойду на это снова…
ГАРРИ: И не надо. В любом случае, это должен быть я.
Все поворачиваются к ГАРРИ.
ДРАКО: Почему это?
ГАРРИ: Чтобы наш план сработал, она должна сразу же, без заминки, поверить, что это он. Она заговорит на змеином языке… а я знал, что ко мне не зря вернулась эта способность. Но главное — я… я знаю, что это такое — чувствовать себя Волан-де-Мортом. Знаю, что это такое — быть им. Это должен быть я.