— Патрик, а в слове «волшебный» мы пишем «а» или «о»? — и словно в качестве доказательства весомости собственной просьбы Бренда выпрямила спину, отчего её бюст стал выглядеть ещё более внушительно.
Не сказать, чтобы она была красоткой. Скорее, обладала невзрачной внешностью. Однако азы мужской психологии кудрявая шатеночка изучила досконально. С трудом Бреннон вытянул взгляд из района её декольте.
— Через «о», — с сожалением ответил он, возвращаясь к конспектированию.
— Вопрос взаимоотношений между магами и не-магами в период так называемой «Великой изоляции» мы будем детально рассматривать на следующем уроке, — Блейк подчеркнул двумя полосами даты «1790», «1926» и «1965». — А пока что вам необходимо знать следующее: закон Раппапорт имел колоссальные долгосрочные последствия для американского общества. Волшебники сами загнали себя в глубокое подполье, что усилило культурный разрыв между сообществами магов Соединённых Штатов и Европы…
Преподаватель положил кусочек мела на стол и снял с себя очки. Потрогал переносицу, словно от усталости. Обычно на лень присутствующих в аудитории он смотрел сквозь пальцы, но некоторые особы умудрялись зацепить морально даже такого флегматика, как он.
— Мисс Гито, может, вы прекратите рассматривать свои ногти и наконец-то обратите внимание на меня? — поинтересовался Блейк у студентки, которая пристально уже которую минуту оценивала маникюр на пальцах левой руки.
Девушка вздрогнула, завертела головой, отчего однокурсники и одногруппники жгучей брюнетки невольно повернулись в её сторону. Впрочем, друзья Бреннона допустили парочку дополнительных смешков.
— Простите, профессор. Я вас слушаю, — попытка оправдаться оказалась, откровенно говоря, наигранной.
— Действительно? И о чём же я сейчас рассказывал?
Темноволосая студентка Салема заозиралась, однако помогать ей особо никто и не хотел. В конце концов, Ноуль Блейк пользовался достаточно сильным уважением среди студентов академии.
— О Первой поправке в Конституцию США, профессор Блейк, — сделала она попытку попасть пальцем в небо.
— Хм. Ну, в принципе, правильно. Если не считать того, что об этом говорилось в самом начале лекции. То есть, сорок минут назад.
Аудитория зашумела, поднимая на смех Дженнифер. Впрочем, брюнетка мало отреагировала, продолжая прожигать взглядом ненавистного ей преподавателя истории.
— Мисс Гито, — продолжил Блейк. — Вы не в первый раз игнорируете мои лекции. Вы не понимаете сути проводимых уроков? Или же вам просто не интересно на них?
— Откровенно говоря, профессор, — заговорила студентка, прислонив ладони к холодной поверхности стола, — я вообще не вижу в них особого смысла.
— Любопытно, — слабо улыбнулся преподаватель, опираясь спиной о трибуну. — Не могли бы вы пояснить столь… глубокую мысль?
— Учить историю не-магов… чем нам может пригодиться это в жизни?
— Она помогает избежать ошибок. А ошибки допускают как простые люди, так и волшебники. Если бы маги учили историю, может, и не было бы двух магических войн в Европе. Вся история взаимодействия волшебного и не-волшебного мира — это поиски взаимовыгодного сотрудничества. И волшебники в этом должны быть сильнее заинтересованы, мисс Гито.
Дженнифер выслушала профессора с явным скептицизмом на лице.
— Бреннон! — обратил внимание преподаватель истории на студента, сидевшего в среднем ряду практически посреди зала. — Что вы можете нам рассказать о законе Раппорт?
— Закон принят волшебным сообществом Америки в 1790 году, — бодро начал отвечать Патрик Бреннон, сложив руки в замок перед собой. — Он был предназначен для создания абсолютной сегрегации между сообществами не-магов и волшебников. В частности, ведьмам и волшебникам запрещалось вступать в брак или дружить с не-магами. За нарушения закона на преступников налагались серьёзные наказания.
Заметив, как свирепо на него смотрит Дженнифер Гито, Патрик ей подмигнул.
— Абсолютно верно, — подытожил преподаватель. — МАКУСА пользовался абсолютной независимостью от правительства не-магов, потому волшебники всё чаще и чаще относились к простому населению США враждебно. Особенно ситуация обострилась в 20-х годах нынешнего столетия. Кто назовёт мне причину?
— Инцидент с Кридэнсом Бэрбоуном, — отреагировал круглолицый парень, сидящий по правую руку от дремлющего Марка Фрилокка.
— Или же, другими словами, «хаос в Нью-Йорке 1926 года», — кивнул Ноуль Блейк в знак одобрения. — Волшебник, усыновлённый Мэри Лу Бэрбоун, стал обскуром, что спровоцировало смерть сенатора на ужине по сбору средств для переизбрания Генри Шоу. Тогда Соединённые Штаты и Магические Штаты впервые оказались на пороге полномасштабной войны. Впрочем, вскоре грянула Великая депрессия, а потом и Вторая мировая. И не-магам просто стало не до волшебников.