Он открыл рот, но захлопнул его, не произнеся ни слова.
— Я не могу больше обманывать себя. Ты выбрал свой путь, я выбрала свой.
— Нет… послушай, я не хотел…
— …называть меня Грязнокровкой? Но ты всех таких, как я, называешь Грязнокровками, Северус. Почему я должна отличаться?
Он пытался что-то выдавить из себя, но она, одарив его презрительным взглядом, развернулась и пролезла обратно через дыру за портретом…
Коридор растворился, но на этот раз, чтобы сцена собралась заново, времени понадобилось больше: Гарри словно летел через движущиеся тени и цвета, пока наконец все окружающее не затвердело. Он стоял в ночи на вершине одинокого холодного холма, и ветер свистел в ветвях немногочисленных лишенных листвы деревьев. Взрослый Снейп тяжело дышал, поворачиваясь на месте, крепко сжимая в руке волшебную палочку, чего-то или кого-то ожидая… его страх заразил даже Гарри, хотя тот и знал, что ему здесь ничто не сможет угрожать. Гарри глянул через снейпово плечо, дивясь, чего же мог ждать Снейп…
Слепящий, неровный луч света пролетел в воздухе; Гарри подумал о молнии, но Снейп упал на колени, и волшебная палочка вылетела из его руки.
— Не убивайте меня!
— Это не входило в мои намерения.
Любой звук, сопровождавший Аппарирование Дамблдора, был поглощен воем ветра в ветвях. Он стоял перед Снейпом, мантию трепало вокруг него, его лицо было подсвечено снизу его волшебной палочкой.
— Итак, Северус? Какое сообщение хочет передать мне Лорд Волдеморт?
— Это не… не сообщение… я пришел сам!
Снейп заламывал руки; его черные волосы беспорядочно метались вокруг головы, он казался слегка безумным.
— Я… я пришел предупредить… нет, попросить… пожалуйста…
Дамблдор шевельнул волшебной палочкой. Несмотря на то, что ветви и листва по-прежнему продолжали рассекать воздух вокруг них, тишина обрушилась на то место, где они со Снейпом смотрели друг на друга.
— И что же может у меня попросить Упивающийся Смертью?
— Это… это пророчество… предсказание… Трелони…
— Ах да, — кивнул Дамблдор. — Что ты передал Лорду Волдеморту?
— Все… все, что я услышал! — ответил Снейп. — Поэтому… именно по этой причине… он думает, что оно про Лили Эванс!
— Пророчество не относилось к женщине, — произнес Дамблдор. — Оно говорило о мальчике, рожденном в конце июля…
— Вы знаете, что я имею в виду! Он думает, что оно про ее сына, он собирается найти ее… убить их всех…
— Если она так много для тебя значит, — сказал Дамблдор, — конечно же, Лорд Волдеморт пощадит ее? Разве ты не можешь попросить его о пощаде для матери в обмен на сына?
— Я уже… уже попросил его…
— Ты мне противен, — Гарри никогда еще не слышал столько презрения в голосе Дамблдора. Снейп, казалось, чуть-чуть съежился. — Стало быть, тебя не волнует гибель ее мужа и ребенка? Они могут умереть, главное, чтобы ты получил то, чего хочешь?
Снейп молча смотрел снизу вверх на Дамблдора.
— Спрячьте тогда их всех, — наконец прокаркал он. — Укройте ее… их… всех. Пожалуйста.
— А что ты дашь мне взамен, Северус?
— В-взамен? — Снейп уставился на Дамблдора, и Гарри показалось, что он будет протестовать, но после долгой паузы он ответил: — Все.
Вершина холма растворилась, и Гарри стоял в кабинете Дамблдора, и до него доносились ужасные звуки, напоминающие вой раненого зверя. Снейп сидел в кресле, уронив голову на колени, а Дамблдор с мрачным видом стоял над ним. Через одну-две секунды Снейп поднял лицо, и это было лицо человека, прожившего с момента встречи на холме сто лет, полных отчаяния.
— Я думал… вы собирались… сохранить ее… оставить жить…
— Она и Джеймс доверились не тому человеку, — произнес Дамблдор. — Совсем как ты, Северус. Разве ты не надеялся, что Лорд Волдеморт пощадит ее?
Снейп дышал часто и мелко.
— Мальчик выжил, — сказал Дамблдор.
Снейп едва заметно дернул головой, словно отгоняя надоедливую муху.
— Ее сын остался жив. У него ее глаза, в точности ее глаза. Ты помнишь форму и цвет глаз Лили Эванс, разумеется?
— Не СМЕЙ! — проревел Снейп. — Ее нет… мертва…
— Это раскаяние, Северус?
— Хотел бы я… хотел бы, чтобы я умер…