- Совершенно согласен, Гарри. Юбилеи всегда имели немалое значение в волшебстве. К сожалению, точный день завершения строительства Хогвартса утерян в веках, не в последнюю очередь из-за смен календаря, иначе бы этот день наверняка использовался для создания более мощных чар... Как я сказал, вы связаны заклятием, которое не сработало, мне следовало предположить, что эта связь становится сильнее в такой день. И потому поздравляю тебя с тем, что ты успешно отразил эту атаку.
- Спасибо, - у Гарри ощутимо потеплело на душе, все-таки поздравления от Альбуса Дамблдора, это не пустой звук. – По-настоящему проникнуть в мое сознание ему не удалось, и вместо этого получилось что-то вроде личной встречи... Не припомню, чтобы где-либо упоминалось что-то подобное.
- Да, подобный контакт на расстоянии – нечто беспрецедентное... но, как тебе в прошлом году сказал Северус, ты, Гарри – исключение из правил. Не могу сказать точно, на что рассчитывал Том... знал ли он о возможности подобной встречи...
- Дальше он, я так понимаю, пытался меня запугать... безуспешно, а потом я начал его раздражать... понятия не имею, что на меня нашло... я его как будто не воспринимал всерьез...
- Здесь я могу лишь предположить, что... в момент этого контакта вы оба были... немного не в себе. Можно рассуждать о том, что вы как-то воздействовали друг на друга... или просто сам факт столь близкой связи... раскрепощает и даже больше.
Гарри приподнял брови... Раскрепощает? Ну, в принципе, да, что-то такое можно сказать... хотя это и изрядное преуменьшение. Ни он, ни его враг не отличались сдержанностью... С его стороны это вылилось в элементарное ребячество, когда он поддевал маньяка-убийцу со стажем, как школьного недруга... А уж эти его финальные послания... хотя чего говорить, будет жалко, если они не дойдут до адресатов... А особенно жалко, что ему в любом случае не увидеть физиономии чистокровных волшебников, которые услышали, как их жены – бывшие или нет – наставляют им рога...
Глава двадцать седьмая.
Люциус Малфой со стоном открыл глаза. Все тело ныло, напоминая о том, что произошло вчера – недолгий сон, больше похожий на забытье, не принес почти никакого облегчения. Весь вчерашний день Лорд выражал ему свое неудовольствие. И Лорд Судеб Волдеморт был непревзойденным мастером в том, чтобы его... неудовольствие не забывалось так просто.
Вчерашний день для Люциуса начался с пылающей огнем Метки – знаком того, что хозяин очень желает его видеть. И дальнейшее можно было описать очень кратко: ему было больно. Очень. И ему, и его товарищу по несчастью, Рудольфусу. Пытки были умелыми, изощренными и тщательно выверенными... а в промежутках Лорд объяснил, чем же они прогневали его теперь. Да, он рассказал... и показал.
Утонченный аристократ скрипнул зубами. Теперь уже не столько от боли, сколько от вспыхнувшей с новой силой ярости. Будь он проклят, этот Гарри Поттер!
Этот мальчишка, казалось, поставил своей целью всеми доступными средствами вредить Лорду Малфою! Сперва эта его вражда с Драко, когда все сложилось бы настолько лучше, стань они друзьями! Хотя тут, наверное, больше виноват его сын. Из того, что он выяснил об истории их знакомства – в основном через Кребба и Гойла, у которых инициативы было чуть, а вот память неплохая – Драко подошел к этому делу со всей грацией и изяществом пьяного великана...
Потом Тайная Комната, последствия открытия которой больно аукнулись ему год назад. А ведь как все хорошо начиналось! Возможность подложить книжицу, которая, по словам, давно сказанным Лордом, содержала в себе ключ к открытию Тайной Комнаты, дочери этого маглолюба Уизли, была даром судьбы. Так, даже в случае неудачи, руки у него были бы чисты – наличие этого недоброго предмета в доме уже давно его тревожило. И дальше все шло как по писаному, и даже лучше. Люциус был сам поражен полной беспомощностью Дамблдора и его подчиненных. И потому дело дошло аж до разговора о снятии Дамблдора – и это была великолепная возможность, которую никак нельзя было упускать. И тогда он надавил на все рычаги, какие мог – возможно, действительно действовал он в тот момент не слишком аккуратно. И потом эти продажные никчемности намекали на то, что он им, мол, угрожал, выдавали жажду наживы за беспокойство о семье... Когда эта страна достанется Лорду пусть не ждут пощады. Как бы то ни было, тогда казалось – полный, совершенно немыслимый успех. Дамблдор изгнан, министр выставил себя идиотом, обвинив вновь этого простофилю Хагрида, теперь оставалось только дождаться еще одного нападения. После чего он бы подкинул Северусу – кого он теперь прочил в директора – мысль, где искать виновного. Лучше не придумаешь: Уизли-гриффиндорка нападает на грязнокровок, Дамблдор бессилен, и заговор раскрывает его ставленник! И, что приятно, смертей не было: грязнокровки грязнокровками, но убивать детей все-таки не дело аристократа, да и не дело, чтобы Хогвартс закрывался. Но тут-то все и полетело: нападения вдруг прекратились. А потом жертвой стала сама Уизли... и именно в этот момент, как водяной из омута, выскакивает Поттер и раскрывает тайну. Прежде всего, тот факт, что Уизли действовала не по своей воле... и одновременно возвращается Дамблдор, именно в нужный и решающий момент, чтобы присоединиться к триумфу... можно подумать, старик все знал заранее! И как результат: сам он остался в дураках, а прочие попечители поспешили подлизаться к победителю – исключили его из Совета. И в качестве финального оскорбления Поттер подначил его освободить своего домовика – жест, смысл которого Люциус не понимал до сих пор. Может, элементарное детское желание подгадить?
И эта история очень аукнулась ему уже после возрождения Лорда. Вероятно, эта книжица была куда ценнее, чем он полагал... Хотя чего там, в то время он уже нисколько не верил в возвращение Темного Лорда... и это его, вообще говоря, не огорчало. Но Темный Лорд возродился – опять же, не без участия Поттера – и был очень недоволен пропажей той книжицы. И тогда он тоже не поскупился на выражение своего неудовольствия...
Потом Отдел Тайн... Темный Лорд назначил его лидером группы захвата в качестве поощрения за все его успехи в Министерстве год назад. Это была возможность вернуть все то влияние в организации, что он утратил после своей «измены» - после того, что не стал как баран идти в Азкабан. Это был момент его триумфа... но закончилось все полным провалом. Они не сумели скрутить шестерых школьников, Пророчество погибло, и вся группа оказалась в Азкабане, кроме Беллатрисы.
Люциуса передернуло и от новой вспышки боли, и от воспоминания о паре месяцев, проведенных... ТАМ. Дементоров на острове оставалось немного, но пребывание там от этого не становилось настолько уж легче. Потом было освобождение и опять... неудовольствие Лорда. Но куда тяжелее всех наказаний было другое...
Нарцисса... их брак был по расчету, и любви в их отношениях не было никогда. Но было взаимное уважение... и страсть, особенно в первые годы. Все три сестры Блэк были настоящими красавицами, истинными представительницами истинно чистокровных волшебниц... И в камере Азкабана его грела мысль о том, что Нарцисса вместе со своей сестрой собираются провести ритуал возрождения. С годами красота его жены не пропала, но несомненно поблекла, и мысль, что на свободе его ждет красотка из былых времен, заставляла кровь бежать пожилам быстрее. И вот, его вырывают из ада Азкабана лишь для того, чтобы сообщить, что красавица-жена теперь на пару с сестрой греет постель совсем другого: этого чертового щенка Поттера!! Нашедшее его через гоблинов несколько дней спустя сообщение о завершении процедуры развода было финальным оскорблением.
Думать, что эта чудесная молодая женщина, с которой он когда-то начинал семейную жизнь, теперь трепещет под... «ООХХ! Да, Хозяин, да! Глубже! Вот так, ооо-да! Еще, Хозяин, еще!!» Воспоминание, которое Темный Лорд вчера вложил ему в голову в перерывах между пытками, заставило сжать зубы до хруста.
Но даже тогда он не сломался. А начал усиленно работать над тем, чтобы реабилитировать себя в глазах Лорда. После всех его провалов это было бы очень не просто, но и замысел его был отнюдь не прост, и в случае исполнения почти гарантировал падение Министерства... Ну а потом... новые союзники дали Лорду новые возможности, в том числе способы временного усиления магического потенциала любого волшебника. Противодействия «Сервус Секусу» не существовало, и не было известно ни одного случая его повторного наложения, так сказать, кражи чужого раба. Но он обязан был попытаться! Уж если его супруге суждено быть рабыней, то принадлежать она должна ему – чистокровному аристократу, а не какому-то недоноску-полукровке!