— Так-так, — развернул он газету. — Мальчик-Который-Выжил и его лучший друг сбежали из Хогвартса… однако, совсем без меня дисциплину запустили. Безутешная жена… бээээ… нахер! Участились нападения Пожирателей с целью грабежа, Министерство считает, что они собирают большую сумму… и я даже знаю, для кого! Министр Скримджер заявил, что не допустит роста преступности и передела рынка наркотиков… ага, явно сам в доле. Бунт в общине оборотней… кентавры опять требуют срубить Запретный Лес и сделать там Запретную Степь… хахахаха! Северус Снейп замечен в наркопритоне с голыми мальчиками… это клевета, заявляет преподаватель Хогвартса, в это время я был с женой одного из сотрудников Министерства… даже есть фотографии… Хммм, нескучно живут люди, компромат друг на друга льют. Но это все немного не то, газеты, газеты, нужен очевидец!
— Может, я помогу вам? — раздался голос сбоку. — О, не пугайтесь, я пришел поговорить!
— И? — Борисов наставил Лобзик в грудь внезапно появившемуся в комнате магу.
— Меня зовут Николас Фламель и я….
Глава 25
в которой Борисов все-таки возвращается в Британию, но радости от этого не испытывает
— покойник, — закончил за Фламеля предложение Борисов.
Лобзик выстрелил два раза, но Фламель как будто даже не заметил.
— Что ж, теперь верю, что слухи не врали, — Борисов убрал дробовик. — Бессмертие?
— Вроде того, — хмыкнул Николас, из которого вылезала дробь. — Вот надо было портить одежду? Репаро!
Федор Михайлович в это время прикидывал варианты. Выходило, что все плохо. Николас вломился сквозь щиты, которые остановили даже Грейнджер. Не заметил двух выстрелов в упор, и скорее всего проигнорирует возможности боевого метаморфа. Разве что Лавгуд его долбанет по голове жезлом?
— Итак, о чем вы пришли поговорить? — спросил Борисов, опускаясь в кресло. — Прошу прощения за проверку, но сами же понимаете.
— Конечно, понимаю, вас постоянно осаждают низкие людишки с низкими целями, — кивнул Николас, усаживаясь напротив в кресло, вытащенное из воздуха. — Я же готов предложить вам высокую цель! И отличное вознаграждение, разумеется!
— Слушаю, — ответил Борисов, гадая, когда же сработает защита особняка.
— Как вы знаете, неподалеку отсюда, за Малдукскими горами проходит…
— Простите, какими горами?
— Альпами, оговорился, — улыбнулся Николас. — Так вот, проходит там конференция, вызванная до известной степени вашими действиями.
— И что? — сварливо спросил завхоз. — Мне явиться туда и попросить прощения?
— Конечно же, нет! — с искренней радостью вскричал Фламель. — То есть явиться туда нужно, но с совершенно другой целью! Всех убить и представить дело так, что участники конференции убили друг друга. Организовать пару свидетелей, в общем, сами знаете, больше шума, и…
— И?
— И чтобы война гарантированно началась, — скромно так закончил Николас.
Борисов удивленно смотрел на Фламеля. Разумеется, первым делом Федор Михайлович заподозрил подвох, и теперь лихорадочно подсчитывал варианты. Тот обширный кусок мозга, что отвечал за жадность, тем временем спросил.
— И сколько это будет в переводе на деньги?
— Цифра с семью нулями вас устроит? — спросил, улыбаясь Фламель. — В галлеонах, разумеется.
Борисов удивился еще больше. Николас истолковал удивление неправильно.
— И, конечно же, мои услуги как мага, думаю, мне есть чем вас удивить, несмотря на всю вашу подготовку и возможности вашего гарема!
«Намекает, что гарему каюк», понял подвох Борисов.
Предложение было заманчивым, но очень опасным, и Федор Михайлович колебался. Хотелось и того, и другого, но судьба решила за него. Дверь распахнулась, и злой голос Луны крикнул.
— Ату его, Волчок! Куси! Куси!
— Рррр!!! Я узнаю этот запах!! — Фенрир огромными скачками несся к Фламелю. — Атлант!!!
— Потенс Арма! — выкрикнул Фламель.
Волк ударился о невидимую стену и отлетел. Фламель резко дернул головой… и ничего не произошло.
— Кто это тут такой невежливый и пытается покинуть мой замечательный особняк без разрешения? — возле Борисов появился Гриндевальд. — Ага, какие маги! Сам Николас Фламель собственной персоной!
— Твои щиты не удержат меня долго! — заявил Николас, прищурившись.
— Ничего, удержат. Я построил тюрьму, из которой не мог сам сбежать, так что в охранных щитах понимаю, уж поверьте, — заверил Геллерт. Потом обратился к Борисову. — Ну и джиния мне немного помогла, я заверил, что это в ваших интересах.