Пока Борисов заседал вместе с гаремом, решая, что делать дальше, в хижине Хагрида творилось странное.
Полувеликан плясал и прыгал, да так, что хижина ходила ходуном.
— Жив, цел и здоров! — хохотал Хагрид, и постоянно делал жест, как будто оглаживает бороду.
Глава 14
в которой Борисов решает вопрос Грейнджер в радикальной форме
Обсудив вопросы и поставив задачи, Борисов зевнул.
— Сегодня был очень насыщенный день, — сообщил он команде, — поэтому всем спать, а дела будем делать завтра. Да-да, обустраивайтесь прямо здесь, Грейнджер поставит нам защиту и ответит на пару вопросов.
Грейнджер, надутая и злая, вылезла из лампы и восстановила защиту башни Дамблдора. Внезапно Борисов ощутил, что и он так может, достаточно лишь пожелать. Поэтому он молча указал поставить еще щиты, непроницаемые для всех, и перешел в спальню Дамблдора. Команда осталась в большом зале-кабинете, набитом книгами и вещами бывшего директора. Впрочем, опытных магесс это мало волновало, они быстро трансфигурировали мебель в кровати и укладывались спать.
— Итак, старшая жена, — задумчиво произнес Борисов, — ты подвела меня.
— Чего это вдруг? — сложила руки на груди Гермиона.
— Я тебе что приказывал? — ласково произнес Федор Михайлович. — Прикрывать и поддерживать меня, а в итоге самому пришлось решать, и хорошо, что Макс создал такую отличную защиту. Иначе прибил бы меня Дамблдор на месте… или в этом и заключался твой хитрый план?
Гермиона поджала губы, ибо в глубине души действительно рассчитывала на такой исход. Но при этом вредить Борисову она не могла, и помогать Дамблдору тоже. Ей пришлось выбрать тактику невмешательства, и она оказалась ошибочной. Поэтому Грейнджер решила пойти ва-банк, упираться и дерзить до последнего, все равно Аргус Филч полноценно приказывать ей не мог, за неимением магии. Конечно, он мог сломать ее лампу, но тут Гермиона с Максом уже предусмотрели пару путей отступления. Поэтому Грейнджер вскинула голову и дерзко заявила.
— А если и так, то что? Я не люблю вас, и вы сами об этом знаете!
— Не любишь, говоришь, — хмыкнул Борисов, — ну-ну. Жена, в койку!
Он указал на кровать. Гермиона расхохоталась.
— Я же говорила, что ваши приказы ненастоящие!
— Так было, — потер руки Борисов, — но внезапно моя сила увеличилась! На боевую единицу, именуемую Хогвартсом!
— И что такого?
— А то, девочка, что замок он как раз колдовать может, очень даже может, собственно хваленные Основатели и создавали его как огромный инструмент для колдовства. О, если бы ты знала, что он умеет, ты бы описалась от восторга, ха-ха!
— Вы же не маг! — попятилась Гермиона. — Вы не можете!
— Если бы ты, дура сиськастая, защищала меня в бою, то может и не смог бы! — рявкнул Борисов. — Но теперь поздно! Сортировочная Шляпа выступает посредником между мной и замком! Транслирует мои пожелания и передает приказы! И теперь я пожалуй прикажу то, что давно следовало сделать!
Грейнджер ощутила, что от стен исходит приказ. Приказ, которого нельзя ослушаться, приказ, переданный с помощью магии. Она попыталась сопротивляться, но от этого ее только выгнуло дугой и бросило на кровать. Одежда исчезла, и тут Гермиона пожалела, что не устояла перед искушением и слепила себе идеальное тело. Борисов похотливо ухмыльнулся и потер руки.
— Люблю свою работу! — заявил он, расстегивая ширинку. — Давай-ка, красна девица, повернись к портрету дедушки передом, а ко мне задом!
Грейнджер, скованная приказом, молча уткнулась головой в подушку, приподняла зад и начала призывно им вихлять. Борисов, пребывающий в полном восторге от того, что наконец нашел управу на строптивую старшую жену, приступил к работе. Грейнджер, испытывая противоречивые чувства, изгрызла подушку в хлам, одновременно страдая и наслаждаясь. Джиннская часть наслаждалась, человеческая страдала.
Зрелище изгрызаемой подушки натолкнуло Борисова на новую мысль.
— Прибегнем к методу кнута и пряника! — объявил он, завершая раунд.
— Господин? — повернулась Грейнджер.
— О, уже господин, работает методика! — самодовольно объявил Борисов, усаживаясь в кресло. — Итак, это был пряник, теперь перейдем к кнуту.