— Мы пойдем и соберем свои вещи, — убитым голосом промолвил Рон.
— О чем это вы, Уизли? — резко одернула его профессор МакГонагалл.
— Нас ведь исключают? — сказал Рон.
Гарри бросил быстрый взгляд на Дамблдора.
— Не сегодня, мистер Уизли, — ответил Дамблдор. — Но я хочу, чтобы вы оба поняли, насколько серьезно то, что вы натворили. Я немедленно напишу обо всем вашим семьям. Должен также предупредить вас, что если подобное повторится, у меня уже не будет выбора, и я вынужден буду вас исключить.
Снэйп сник и выглядел так, будто отменили Рождество. Откашлявшись, он сказал:
— Профессор Дамблдор, эти двое нарушили Указ об ограничении применения волшебства несовершеннолетними и нанесли серьезный вред ценному старому дереву… несомненно, действия такого рода…
— Решение об их наказании, Северус, будет принимать профессор МакГонагалл, — спокойно объяснил Дамблдор. — Они учатся на ее факультете, следовательно, она и несет за них ответственность. — Он повернулся к профессору МакГонагалл и сказал: — Я должен вернуться в Большой зал, Минерва, мне необходимо сделать несколько распоряжений. Пойдемте, Северус, нас ждет аппетитный торт с заварным кремом, который обязательно нужно отведать.
Снэйп метнул ядовитый взгляд в сторону Гарри и Рона, однако позволил Дамблдору увести себя из собственного кабинета, оставив мальчиков в обществе профессора МакГонагалл, которая по-прежнему испепеляла их взглядом, подобно разгневанной орлице.
— Вам, Уизли, следовало бы отправиться в больничное крыло, у вас на лице кровь.
— Пустяки, — сказал Рон, поспешно вытирая рукавом рассеченный лоб. — Профессор, я хотел посмотреть церемонию распределения по факультетам, там моя сестра…
— Церемония закончилась. Ваша сестра также зачислена в Гриффиндор.
— Отлично! — воскликнул Рон.
— Кстати, о Гриффиндоре… — начала было профессор МакГонагалл резким тоном, но Гарри перебил ее: — Профессор, когда мы взяли машину, учебный год ведь еще не начался, поэтому… наверное, не стоит за это снимать с Гриффиндора баллы, как вы полагаете? — закончил он, глядя на нее с тревогой.
Профессор МакГонагалл окинула его пронизывающим взглядом, но Гарри мог бы поклясться, что в ее глазах мелькнула улыбка. Губы ее, во всяком случае, уже не были такими тонкими.
— Я не намерена снимать баллы с факультета, — сказала она, и у Гарри отлегло от сердца.
— Но вы оба будете оставлены после уроков.
Все закончилось куда лучше, чем Гарри ожидал. А что до угрозы Дамблдора написать их семьям, то это и вовсе не стоило принимать в расчет. Гарри было отлично известно, что Дэрсли будут только разочарованы тем, что Воинственная Ветла не расшибла его в лепешку. Профессор МакГонагалл вновь взмахнула палочкой и направила ее на стол Снэйпа. Раздался хлопок, и на нем мгновенно появились два серебряных кубка, кувшин тыквенного сока со льдом и огромное блюдо с бутербродами.
— Есть будете здесь, после чего немедленно отправитесь к себе спальню. Мне же необходимо вернуться на торжественный обед.
Когда дверь за ней закрылась, из уст Рона вырвался тихий, протяжный свист.
— Я думал, нам крышка, — сказал он и взял бутерброд.
— И я тоже, — сказал Гарри, следуя его примеру.
— Но бывает же такое невезение! — проговорил Рон, жуя курицу с беконом. — Фред и Джордж летали, должно быть, раз пять или шесть, и ни один маггл их не заметил. — Прожевав огромный кусок, Рон проглотил его и откусил еще. — Но почему же мы не смогли пройти через барьер?
Гарри пожал плечами. — Теперь нам придется быть чрезвычайно осторожными, — сказал он, с наслаждением делая большой глоток тыквенного сока. — Жаль, что нам нельзя пойти на торжественный обед…
— Она не хочет, чтобы мы рисовались, — глубокомысленно произнес Рон. — А то все начнут думать, какая, мол, это отличная затея — летать в школу на автомобиле.
Насытившись, наконец (блюдо само непрерывно пополняло запасы), они покинули кабинет Снэйпа и знакомой дорогой побрели в Гриффиндорскую башню. В замке было тихо — праздник, судя по всему, закончился. Они прошли мимо что-то бормочущих себе под нос портретов, миновали поскрипывающие рыцарские доспехи и стали подниматься по узким каменным ступеням, пока не добрались до коридора, где за портретом Дородной Дамы в розовом шелковом платье находилась секретная дверь, ведущая в Гриффиндорскую башню.