Позвольте также напомнить Вам, что любое магическое действие, совершаемое с риском быть замеченным представителями непосвященной части общества (магглами), является серьезным нарушением и карается в соответствии с Разделом 13 Закона о соблюдении секретности Международной конфедерации колдунов и магов.
Желаю приятно провести каникулы!
Гарри оторвал взгляд от письма и почувствовал, как к горлу подступил комок.
— Ты нам ничего не сказал о том, что тебе запрещено колдовать за пределами школы, — сказал дядя Вернон, и в его глазах зловеще запрыгали чертики. — Забыл, должно быть… вылетело из головы, надо полагать…
Оскалив зубы, он надвигался на Гарри как огромный бульдог. — Так вот, парень, у меня для тебя приятная новость…Теперь ты будешь сидеть под замком, и уж больше не вернешься в эту чертову школу… никогда… А попытаешься выбраться с помощью колдовства — тебя все равно исключат!
И хохоча как сумасшедший, он поволок Гарри наверх.
Дядя Вернон сполна осуществил свою угрозу. На следующее же утро он вызвал слесаря и заплатил ему, чтобы тот установил решетку на окно в комнате Гарри. После этого он самолично проделал небольшое отверстие в нижней части двери и снабдил его свободно болтающейся створкой, что позволило три раза в день просовывать в комнату еду маленькими порциями. По утрам и вечерам Гарри выводили в туалет, а все остальное время он сидел взаперти.
Прошло три дня, а Дэрсли так и не смягчились. Гарри не видел выхода из создавшегося положения. Он лежал на кровати, глядя на закат сквозь решетку, и с тоской размышлял о том, как ему жить дальше.
Какой смысл пытаться колдовством вызволить себя из заточения, если за это его все равно исключат из Хогвартса? Между тем, его мучения в Вечнозеленом Тупике достигли критической точки. Теперь, когда Дэрсли узнали, что им больше не грозит опасность проснуться однажды утром превращенными в летучих мышей, Гарри лишился своего единственного оружия. Если Добби и спас его от некой страшной участи, уготованной ему в Хогвартсе, то здесь, судя по тому, как разворачивались события, ему просто-напросто грозила голодная смерть.
Стукнула створка, закрывавшая отверстие в двери, и показалась рука тети Петуньи, которая пропихнула внутрь миску с консервированным супом. Гарри спрыгнул с кровати и схватил миску — у него уже давно подвело живот от голода. Суп был совсем остывший, но он одним махом проглотил половину. Затем он направился к клетке Эдвиги и вывалил оставшиеся на дне миски раскисшие овощи в ее пустой лоток. Сова нахохлилась и смерила его взглядом, полным глубочайшего презрения.
— Нечего клюв воротить, это все, что у нас есть, — мрачно сказал Гарри.
Он поставил пустую миску на пол рядом с отверстием в двери и вновь улегся на кровать, еще острее испытывая чувство голода. Что же будет, если в положенное время он не появится в Хогвартсе — конечно, при условии, что не отдаст концы в оставшиеся четыре недели? Пошлют ли оттуда кого-нибудь выяснить, почему его нет? Смогут ли они заставить Дэрсли отпустить его?
В комнате постепенно темнело. Гарри чувствовал себя совершенно обессиленным, в животе урчало от голода, голова шла кругом от неразрешимых вопросов; понемногу он погружался в беспокойный сон.
Ему снилось, что его отдали в зоопарк, и на его клетке красовалась табличка с надписью «Маг незрелый». Он лежал на соломенной подстилке, изголодавшийся и ослабевший, а вокруг ходили люди и глазели на него сквозь прутья решетки. В толпе он различил лицо Добби, стал кричать ему, взывая о помощи, но в ответ услышал: «Гарри Поттер здесь в безопасности, сэр!» — и с этими словами Добби исчез. Вслед за тем появилось семейство Дэрсли; Дадли схватился за прутья решетки и, заливаясь смехом, стал с грохотом сотрясать клетку.
— Прекрати, — тихо бормотал Гарри, у которого от этого грохота раскалывалась голова.
— Оставь меня в покое… перестань… я хочу спать…
Он открыл глаза. Лунный свет заливал комнату, а сквозь прутья решетки на него и в самом деле кто-то пристально глядел: кто-то рыжий, веснушчатый и длинноносый.
За окном был не кто иной, как Рон Уизли.
Глава 3
Логово
— Рон! — зашептал Гарри. Он на цыпочках подкрался к окну и открыл его, чтобы удобнее было переговариваться сквозь решетку.