Он снова постучал себя по носу и важно удалился.
Каковы были представления Чаруальда о моральном стимуле, стало ясно за завтраком четырнадцатого февраля. Из-за квидишной тренировки накануне Гарри плохо выспался и сейчас прибежал в Большой зал, немного опоздав. Поначалу он решил, что ошибся дверью.
Стены были покрыты огромными омерзительно-розовыми цветами. Хуже того, с бледно-голубого потолка сыпались сердечки-конфетти. Гарри прошел к гриффиндорскому столу, где Рон сидел с таким видом, будто его вот-вот стошнит. Гермиона глупо и неудержимо хихикала.
– Что тут происходит? – спросил Гарри, усаживаясь и отряхивая конфетти с бекона.
Рон молча указал на учительский стол – видимо, от возмущения он не находил слов. Чаруальд, в ярчайше-розовом, под цвет украшений на стене, облачении махал рукой, прося тишины. По обе стороны от него восседали учителя с каменными лицами. Гарри заметил, как на щеке у профессора Макгонаголл бьется жилка. У Злея был такой вид, словно его только что заставили проглотить целый половник «СкелеРоста».
– Поздравляю с Днем святого Валентина! – крикнул Чаруальд. – Хочу поблагодарить тех, кто прислал мне открытки! Сорок шесть штук на данный момент! Как видите, я взял на себя смелость устроить вам маленький сюрприз… но есть еще кое-что.
Чаруальд хлопнул в ладоши, и в дверь из вестибюля строем вошли двенадцать гномов весьма суровой наружности. Гномов не обычных: Чаруальд прицепил им золотые крылышки, а под мышкой у каждого торчала арфа.
– Наши милые купидоны! Они будут разносить валентинки! Но и это еще не все! Я уверен, что мои дорогие коллеги захотят внести свой вклад в атмосферу всеобщего праздника! Давайте попросим профессора Злея показать, как готовят любовное зелье! А пока он будет этим заниматься, мы поговорим с профессором Флитвиком! Кто знает об упоительных чарах больше, чем он, хитрый старый лис!
Профессор Флитвик закрыл лицо руками. Лицо Злея ясно говорило: первому, кто обратится ко мне за любовным зельем, затолкаю в глотку яд!
– Гермиона, умоляю, скажи, что тебя не было среди этих сорока шести! – сказал Рон, когда они вышли из Большого зала и отправились на первый урок.
Но тут Гермионе срочно понадобилось что-то найти в рюкзаке, и она не ответила.
Весь день, к крайнему неудовольствию учителей, гномы врывались на занятия и раздавали валентинки. Во второй половине дня, когда гриффиндорцы шли на урок по заклинаниям, один особенно свирепый на вид гном нагнал Гарри.
– Эй, ты! ‘Арри Поттер! – крикнул он, распихивая локтями тех, кто мешал ему подобраться к адресату.
Весь вспотев и побагровев от ужаса – сейчас ему всучат валентинку на глазах у целой толпы первоклашек, среди которых по случайности оказалась и Джинни Уизли, – Гарри попытался удрать. Гном, однако, бросился ему наперерез прямо сквозь толпу, сокращая себе путь посредством пинков по лодыжкам, и настиг Гарри, не успел тот сделать и двух шагов.
– Я должен доставить музыкальную открытку ‘Арри Поттеру лично, – заявил гном, угрожающе блямкнув арфой.
– Только не здесь, – прошипел Гарри и рванулся прочь.
– Смирно! – рявкнул гном и потащил его назад за лямку рюкзака.
– Пусти! – затравленно огрызнулся Гарри и потянул рюкзак на себя.
С ужасающим треском рюкзак разорвал-ся пополам. Книжки, палочка, пергамент, перо попáдали на пол. Последней выпала чернильница и щедро оросила чернилами все вокруг.
Гарри судорожно зашарил по полу, стараясь подобрать вещи раньше, чем гном запоет. В коридоре образовался затор.
– Что тут? – раздался презрительный голос.
Гарри залихорадило: надо было собрать все как можно скорее, чтобы Малфой не услышал его валентинку.
– Что за беспорядок? – произнес еще один знакомый голос. Прибыл озабоченный Перси Уизли.
Совершенно потеряв голову, Гарри предпринял последнюю попытку убежать, но гном обхватил его за ноги и ловко завалил на пол.
– Так, – деловито буркнул он, оседлав его лодыжки. – Получите валентинку:
Глаза зелены, как лягушковый торт,
А челка черна, как пиратский ботфорт.
Пусть он будет моим, он непобедим,