"ОЙ! — завопил Рон, хватая свою сумку вместе с Косолапом, вцепившимся в нее всеми четырьмя лапами. — ОТВАЛИ, ТЫ, ГЛУПАЯ ЗВЕРЮГА!"
Рон пытался стряхнуть Косолапа с сумки, но тот не желал отцепляться, шипел и драл ее когтями.
Вся гостиная с любопытством наблюдала за развитием событий. "Рон, не порань его!" — визжала Эрмиона, Рон исступлённо размахивал сумкой с намертво прилипшим к ней Косолапом, как вдруг, на особенно лихом вираже, оттуда вылетел Скабберс.
"ЛОВИТЕ КОТА!" — заорал Рон, но Косолап уже освободился от остатков сумки, перемахнул через стол и кинулся за перепуганным Скабберсом.
Джордж Висли прыгнул на Косолапа, но промахнулся; а Скабберс шмыгнул мимо двадцати пар ног и скрылся под старым комодом.
Косолап затормозил перед препятствием, прижался к полу и начал яростно скрести под комодом передней лапой.
Рон и Эрмиона бросились к нему. Эрмиона подхватила кота на руки. Рон лег на живот и с большим трудом вытащил Скабберса из-под комода за хвост.
"Ты только посмотри на него! — набросился он на Эрмиону, размахивая крысой у нее перед носом. — Кожа да кости! Держи этого кота подальше!"
"Косолап не понимает, что это плохо! — сказала Эрмиона дрожащим голосом. — Рон, все кошки гоняются за крысами!"
"С твоим котом что-то не так! — заявил Рон, пытаясь запихнуть отчаянно сопротивлявшегося Скабберса в карман. — Когда я сказал, что Скабберс в сумке, он услышал!"
"Ну, что за вздор! — возразила Эрмиона. — Косолап унюхал его, как же иначе…"
"Этот кот преследует Скабберса! — сказал Рон, не обращая внимания на хихиканье вокруг. — А Скабберс поселился здесь первым, и он болен!"
Рон прошагал через гостиную и поднялся по лестнице в мальчишескую спальню.
На следующий день Рон все еще дулся на Эрмиону. Он едва говорил с ней во время травоведения, даже когда он, Гарри и Эрмиона трудились вместе над одной взрыфасолью.
"Как там Скабберс?" — робко спросила Эрмиона, когда они срывали большие розовые стручки и ссыпали сияющие фасолины в деревянное ведро.
"Прячется под моей кроватью и дрожит", — сердито ответил Рон, уронив при этом ведро и рассыпав искрящиеся фасолины на пол теплицы.
"Осторожно, Висли, осторожно!" — только и успела крикнуть профессор Росток, но фасолины уже вспыхнули радужными взрывами.
Следующим уроком было преобразование. Гарри наконец решился спросить у профессора Мак-Гонагалл после урока, можно ли ему пойти в Хогсмид вместе со всеми. Он присоединился к очереди перед классом, обдумывая, как добиться её согласия. От этих мыслей его отвлек внезапно образовавшийся затор в начале очереди.
Парвати обнимала плачущую Лаванду Браун и пыталась что-то объяснить озабоченным Шэймусу Финнигану и Дину Томасу.
"В чем дело, Лаванда?" — участливо спросила Эрмиона, как только они подошли к группе ребят.
"Сегодня утром она получила письмо из дома, — прошептала Парвати. — О своем кролике, Бинки. Его утащила лиса".
"Ой, — сказала Эрмиона. — Лаванда, мне так жалко".
"Я должна была понять! — горестно сказала Лаванда. — Вы знаете когда это случилось?"
"Гм…"
"Шестнадцатого октября!" То, чего ты боишься произойдет шестнадцатого октября". Помните? Она была права, она была права!"
Теперь весь класс собрался вокруг Лаванды. Шэймус серьезно закивал головой. Эрмиона поколебалась, но затем сказала:
"А ты… ты боялась, что лиса убьет Бинки?"
"Ну, необязательно лиса… — ответила Лаванда, глядя на Эрмиону заплаканными глазами, — но я действительно боялась, что он умрет, разве не так?"
"Ох, — сказала Эрмиона. Она помолчала и продолжила. — Бинки был очень стареньким?"
"Не-е-ет, — всхлипнула Лаванда. — О-он был совсем еще малышом!"
Парвати еще крепче обняла Лаванду за плечи.
"Так почему же ты боялась, что он умрет?" — спросила Эрмиона.
Парвати гневно сверкнула на нее глазами.
"Давайте посмотрим на это с позиций логики, — предложила Эрмиона. — Ведь Бинки погиб не сегодня, правда? Лаванда только что узнала об этом, — тут Лаванда зарыдала, — но она на самом деле не опасалась этого, поэтому известие стало для нее настоящим шоком…"
"Не слушай Эрмиону, Лаванда, — громко сказал Рон. — Ее не волнует судьба чужих домашних питомцев!"
К счастью, как раз в этот миг профессор Мак-Гонагалл открыла дверь в класс. Эрмиона и Рон злобно глянули друг на друга, а, войдя в класс, сели по разные стороны от Гарри. Во время урока они не сказали друг другу ни слова.
Гарри все еще не решил, как он собирается объясняться с профессором Мак-Гонагалл, когда прозвенел звонок с урока. Однако она сама заговорила о Хогсмид.
"Одну минуту, пожалуйста! — окликнула она учащихся, которые собрались выйти. — Поскольку вы в моем Колледже, вы должны предъявить мне разрешения на посещение Хогсмид до Хэллоуина. Запомните: нет разрешения — нет и экскурсии!"
Невилл поднял руку.
"Извините, профессор, мне… мне кажется, я потерял свое разрешение…"
"Твоя бабушка прислала его прямо мне, Лонгботтом, — сказала профессор Мак-Гонагалл. — Видимо, она решила, что так будет надежнее. Итак, это все и вы можете идти".
"Спроси ее", — прошептал Рон Гарри.
"Гм, но…" — начала Эрмиона.
"Давай, Гарри", — упрямо повторил Рон.
Гарри дождался, пока все выйдут из класса и, волнуясь, подошел к столу Мак-Гонагалл.
"Да, Поттер?"
Гарри набрал воздуха.
"Профессор, мои тетя и дядя, гм… забыли подписать мое разрешение", — робко сказал он.
Профессор Мак-Гонагалл взглянула на него поверх очков, но ничего не сказала.
"А, как вы думаете, может быть, мне все-таки можно, гм, сходить в Хогсмид?"
Профессор Мак-Гонагалл опустила глаза и начала перебирать бумаги на столе.
"Боюсь, что нет, Поттер, — ответила она. — Ты слышал, что я сказала. Нет разрешения — нет и прогулки. Таково правило".
"Но… профессор, мои тетя и дядя — вы знаете, они магглы, они совершенно не понимают ничего в разрешениях и порядках в Хогвартсе, — робко продолжал Гарри (Рон поддерживал его, энергично кивая). — Если вы разрешите мне пойти…"
"Нет, не разрешу, — отрезала профессор Мак-Гонагалл. Она встала и сложила свои бумаги в ящик стола. — В правилах четко указано, что родитель или опекун должен дать разрешение, — она посмотрела на него с каким-то странным выражением. Может, это было сочувствие? — Сожалею, Поттер, но это мое окончательное решение. Тебе следует поторопиться, или ты опоздаешь на следующий урок".
Делать было нечего. Рон продолжал ворчать на профессора Мак-Гонагалл, и это несказанно раздражало Эрмиону. Она высказала мысль, что "всё, что ни делается — всё к лучшему", чем еще больше разозлила Рона. А Гарри мучился, выслушивая радостный лепет одноклассников о том, чем они займутся в Хогсмид.
"Зато ты будешь на празднике, — Рон пытался приободрить Гарри. — Вечером, на праздновании Хэллоуина".
"Да, — мрачно согласился Гарри. — Это здорово".
Хэллоуин — это, конечно, замечательно. Но было бы еще лучше, если б он пришел на праздник из Хогсмид вместе со всеми. Несмотря на утешения друзей, он все равно чувствовал себя покинутым. Дин Томас, хороший рисовальщик, предложил подделать подпись дяди Вернона на разрешении, но поскольку профессор Мак-Гонагалл уже знала, что у Гарри нет разрешения, то подделка раскрылась бы сразу. Рон нерешительно предложил воспользоваться плащом-невидимкой, но Эрмиона напомнила слова Дамблдора о способностях дементоров видеть сквозь плащ.
У Перси нашлись самые неподходящие доводы для утешения.
"Они поднимают шум вокруг Хогсмид, но я тебя уверяю, Гарри, это все не стоит выеденного яйца, — сообщил он строго. — В самом деле, магазин сладостей довольно неплох, а в "Розыгрышах Зонко" есть по-настоящему опасные штучки, и, конечно, "Стонущие стены" стоят, чтобы на них посмотреть, но Гарри, кроме этого, ты ничего не пропустишь".
Утром в Хэллоуин Гарри проснулся вместе со всеми и спустился завтракать, чувствуя себя крайне подавленно, но стараясь изобразить хорошее настроение.