Гарри и Рон уже перестали интересоваться, как ей удается посещать несколько занятий одновременно, но на этот раз не смогли удержаться от вопроса, увидев составленное Эрмионой расписание экзаменов, первая колонка которого гласила:
9.00. Гадание по числам
9.00. Преобразование
Обед
13.00. Колдовство
13.00. Изучение древних рун
"Эрмиона? — спросил Рон осторожно, потому что в эти дни она, казалось, готова была взорваться, когда ее отрывали от занятий. — Гм… а ты уверена, что правильно списала время?"
"Что? — спохватилась Эрмиона и глянула в расписание. — Да, уверена".
"Наверное, бесполезно спрашивать, как ты собираешься быть на двух экзаменах одновременно?" — поинтересовался Гарри.
"Да, — подтвердила Эрмиона. — Кто-нибудь видел мою Нумерологию и грамматику?"
"Ну конечно, я взял ее почитать перед сном", — пробормотал Рон себе под нос.
Эрмиона нырнула в горы пергамента на столе в поисках книги.
Как раз в этот момент за окном раздался шорох, и в гостиную влетела Хедвиг с запиской в клюве.
"Это от Хагрида, — сказал Гарри, разворачивая записку. — Апелляцию по делу Конклюва назначили на шестое".
"В этот день заканчиваются наши экзамены", — сказала Эрмиона, продолжая искать свой учебник по Колдовству.
"Они явятся сюда и разберутся с этим, — добавил Гарри, читая письмо. — Кто-то из Министерства магии и… и палач".
Эрмиона испуганно вскинула глаза.
"Они пригласили палача на апелляцию — но это звучит так, как будто они уже все решили!"
"Да-а, похоже", — протянул Гарри.
"Как же так! — завопил Рон. — Я потратил уйму времени, перелопатил горы материала, не могут же они это просто проигнорировать!"
Но у Гарри было ужасное предчувствие, что Комитет по устранению опасных существ уже решил дело в пользу мистера Малфоя. Драко, который заметно поутих после блистательной победы Гриффиндора в Квиддитче, в последние дни вновь обрел свою нахальную ухмылку. Его язвительные реплики давали понять, что он абсолютно уверен в предстоящем смертном приговоре Конклюву и невероятно счастлив, что сам стал этому причиной. Гарри с трудом удалось удержаться от того, чтобы, подобно Эрмионе, не заехать Малфою по физиономии. Но хуже всего, у них не было ни времени, ни возможности навестить Хагрида, потому что строгие меры безопасности все еще действовали, а Гарри не осмеливался достать свой плащ-невидимку из-под статуи одноглазой ведьмы.
Начались экзамены и в замке воцарилась необыкновенная тишина. Обедая после преобразования, усталые третьеклассники сравнивали результаты и жаловались друг другу на сложные задания (например, превратить чайник в черепашку). Эрмиона доставала окружающих, объясняя, почему ее черепашка была похожа на морскую, но это мало кого волновало.
"А у моей хвост все еще похож на носик чайника, какой кошмар!"
"Могут ли черепашки выдыхать пар?"
"У нее панцирь цвета ивовой коры, думаешь, мне за это снимут балл?"
После обеда — наверх, на экзамен по Колдовству. Эрмиона оказалась права, профессор Флитвик действительно спрашивал Бодрящие заклинания. Гарри немного разнервничался, а помогавший ему Рон, не выдержав, разразился истерическим смехом, и его пришлось отправить в тихую комнату на час, прежде чем он смог сам сотворить заклинание. После ужина студенты поспешили в гостиную, но не отдыхать, а повторять уход за волшебными животными, алхимию и астрономию.
Принимавший на следующее утро экзамен по уходу за волшебными животными Хагрид выглядел обеспокоенным, мысли его были далеко. Он принес для класса большую бочку с флобберами, и объявил, что для сдачи экзамена необходимо, чтобы червяки дожили до конца часа. Флобберы разделяли эту точку зрения, поэтому это был самый легкий экзамен, который они когда-либо сдавали, и у Гарри, Рона и Эрмионы появилась возможность поговорить с Хагридом.
"Клювик расстроен, — сказал Хагрид, притворяясь, что проверяет, жив ли еще флоббер у Гарри. — Он уже тыщу лет сидит на привязи. Но… послезавтра мы узнаем, что его ждет".
Во второй половине дня у них была алхимия — настоящая катастрофа. Гарри старался изо всех сил, но Запутывающее зелье никак не хотело густеть, и Снэйп, стоявший над душой, злорадно нацарапал в своей тетрадке что-то, очень похожее на нуль, прежде чем удалиться.
В полночь — астрономия на самой высокой башне; история магии утром в среду — Гарри написал все, что рассказывал ему Флореан Фортескью об охоте на ведьм в средние века, мечтая о шоколадно-ореховом мороженом с фруктами — в классе было очень душно. В среду, после полудня — травоведение в теплицах под палящим солнцем; потом назад в гостиную, с обгоревшими шеями, с мыслью о завтрашнем дне, когда все это закончится.
Предпоследним экзаменом, утром в четверг, была защита от темных сил. Профессор Лупин приготовил очень необычное задание — что-то вроде полосы препятствий на свежем воздухе: они должны были пробраться сквозь глубокий пруд с тихомолами, пройти мимо ям с Красными галстучками, проложить путь сквозь болота, не замечая уводящих в сторону болотняников и, наконец, встретиться с буккартом в дупле старого дерева.
"Замечательно, Гарри, — пробормотал Лупин, когда Гарри спрыгнул с дерева, улыбаясь. — Отлично!"
Радуясь своему успеху, Гарри наблюдал за Роном и Эрмионой. У Рона все получалось, пока он не добрался до болотняника, который завел его в трясину по пояс. Эрмиона все делала правильно, пока не дошла до дерева с буккартом. Она взобралась в дупло, но через секунду вылетела оттуда как угорелая.
"Эрмиона! Что случилось?" — испуганно спросил Лупин.
"П-п-профессор Мак-Гонагалл! — задыхаясь, выпалила Эрмиона, показывая на ствол. — Она… она сказала, что я все провалила!"
Эрмиона долго не могла успокоиться. Когда она, наконец, обрела самообладание, они втроём двинулись к замку. Рон все еще посмеивался над ее буккартом, но замолчал, когда они заметили на ступеньках лестницы…
Корнелия Фаджа, который стоял там, потея в своем полосатом плаще и смотрел по сторонам. Увидев Гарри, он вздрогнул.
"Здравствуй, Гарри! — сказал он. — Только что с экзамена, я полагаю? Почти закончили?"
"Да", — ответил Гарри. Эрмиона и Рон, не горя желанием разговаривать с министром магии, попятились назад.
"Прекрасный день, — добавил Фадж, глядя на озеро. — Жаль, жаль…" Он глубоко вздохнул и поглядел на Гарри.
"Я здесь по неприятному делу, Гарри. Комитету по устранению опасных существ потребовался свидетель казни бешеного гиппогрифа. Так как мне все равно надо было в Хогвартс по делу Блэка, меня попросили присутствовать".
"Это значит, что апелляция уже рассмотрена?" — вмешался Рон, выступая вперед.
"Нет, нет, она назначена во второй половине дня", — ответил Фадж, с удивлением глядя на Рона.
"Тогда, может быть, вам вообще не придется присутствовать на казни! — твердо добавил Рон. — Гиппогрифа могут оправдать!"
Прежде чем Фадж успел ответить, из дверей позади него вышли два волшебника. Один был такой старый, что, казалось, он сейчас рассыпется в прах; другой был высок и худ с тонкими черными усиками на узком лице. Гарри догадался, что это представители Комитета по устранению опасных существ, потому что старый-престарый волшебник покосился на хижину Хагрида и сказал слабым голосом: "Ох-ох, староват я для такого… в два часа, Фадж?"
Черноусый человек поправил что-то на поясе; Гарри присмотрелся и увидел, что он провел большим пальцем по лезвию сверкающего топора. Рон открыл рот и собирался что-то сказать, но Эрмиона ткнула его в бок, и кивнула головой в сторону вестибюля.