"Это Пивз! — воскликнул Гарри, хватая Эрмиону за руку. — Сюда!"
Они ворвались в пустой кабинет как раз вовремя. Пивз, который, казалось, был в хорошем настроении, прыгал по коридору оглушительно хохоча.
"Он невыносим, — прошептала Эрмиона, прислушиваясь. — Уверена, он радуется тому, что дементоры убьют… убили бы Сириуса…"
Она посмотрела на часы, и добавила:
"Три минуты, Гарри!"
Когда гулкий хохот Пивза затих в отдалении, они выскользнули из кабинета и помчались галопом.
"Эрмиона, а что будет, если мы не вернёмся туда до того, как Дамблдор запрет дверь?" — спросил Гарри на бегу.
"Даже думать не хочу, — задыхаясь, ответила Эрмиона. — Одна минута!"
Они, наконец, добежали ко входу в больничное крыло.
"Я слышу Дамблдора! Давай, Гарри!"
Они прокрались по коридору, сдерживая дыхание. Дверь открылась, пятясь, из нее вышел Дамблдор, говоря:
"Я запру вас. Сейчас без пяти полночь. Мисс Грангер, трёх поворотов достаточно. Удачи".
Дамблдор затворил дверь, и поднял волшебную палочку, чтобы запереть палату. Гарри и Эрмиона кинулись к нему. Дамблдор оглянулся, и широко улыбаясь спросил:
"Ну и?"
"Мы сделали это! — прошептал Гарри. — Сириус улетел на Конклюве…"
Дамблдор улыбнулся еще шире.
"Отлично, — он внимательно прислушался. — Думаю, ТАМ вы уже ушли — заходите, я запру вас".
Гарри и Эрмиона на цыпочках прокрались внутрь. В палате было пусто и тихо, если не считать Рона, который неподвижно лежал на дальней кровати. Когда замок двери защелкнулся, они залезли под одеяла. Эрмиона спрятала Хроноворот под мантией. В следующий миг, раздались шаги, и мадам Помфрей появилась из своего кабинета:
"Я слышала, директор вышел? Теперь-то мне можно позаботиться о пациентах?"
Она была в очень плохом настроении. Гарри и Эрмиона сочли за лучшее молча принять шоколад из её рук. Мадам Помфрей стояла рядом, наблюдая, как они едят, но Гарри едва мог глотать. Они с Эрмионой ждали, вслушиваясь в каждый шорох. Когда они взяли четвёртый кусок шоколада, откуда-то сверху донёсся отголосок яростного, гневного крика… Мадам Помфрей встрепенулась:
"Что это?!"
Послышались сердитые голоса, всё громче и громче. Мадам Помфрей с негодованием уставилась на дверь:
"Да что они себе позволяют? Они же всех перебудят!"
Гарри пытался разобрать, что там происходит. Голоса приближались…
"Он, скорее всего, телепортировался, Северус. Надо было кого-нибудь оставить в комнате с ним. Когда это выйдет наружу…"
"ОН НЕ МОГ ТЕЛЕПОРТИРОВАТЬСЯ! — взбешенно орал Снэйп. — НИКТО НЕ МОЖЕТ ТЕЛЕПОРТИРОВАТЬСЯ НИ ИЗ ЗАМКА, НИ В ЗАМОК! Я ЗНАЮ — ЭТО — ПОТТЕР — ПРИЛОЖИЛ — ЗДЕСЬ — РУКУ!"
Голоса слышались всё отчётливее.
"Но, Северус, Гарри был заперт, и он не мог…"
БАМ!
Дверь с треском распахнулась.
Снэйп ворвался в палату, за ним шагали Фадж и Дамблдор, который единственный из всех троих выглядел спокойным; настолько, что, казалось, он забавляется происходящим. Фадж был сердит, но Снэйп едва не сходил с ума, беснуясь:
"ПОТТЕР! ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ?"
"Профессор Снэйп, — вскинулась мадам Помфрей. — Что вы себе позволяете!"
"ОНИ ПОМОГЛИ ЕМУ СПАСТИСЬ, Я ЗНАЮ!" — проревел Снэйп, брызгая слюной изо рта.
"Да успокойтесь, наконец! — рявкнул Фадж. — Вы говорите глупости!"
"ВЫ НЕ ЗНАЕТЕ ПОТТЕРА! — пуще прежнего разошелся Снэйп. — А Я ЗНАЮ! ЭТО БЫЛ ПОТТЕР!"
"Северус, — мягко промолвил Дамблдор. — О чем ты говоришь? Я сам лично запер эту дверь десять минут назад. Мадам Помфрей, кто-нибудь выходил из комнаты?"
"Конечно, нет, — ощетинилась мадам Помфрей. — Я бы услышала!"
"Видишь, Северус, — продолжал Дамблдор, — если только Гарри и Эрмиона не наловчились быть в двух местах одновременно, я не вижу причин их подозревать".
Снэйп остановился, в упор глядя на Фаджа, поражённого его поведением, и на Дамблдора, в чьих глазах блистали озорные искорки, затем резко повернулся — полы его черных одежд взметнулись, словно крылья — и выбежал из палаты.
"Довольно несдержанный паренёк, — сказал, глядя ему вслед, Фадж. — Я бы следил за ним на твоём месте, Дамблдор".
"Обычно, он очень сдержан, — ответил Дамблдор. — Просто он только что испытал жестокое разочарование".
"Да… и не только он, — вздохнул Фадж. — У Оракула сегодня будет сенсация! Блэк был зажат в угол, и снова проскользнул у нас меж пальцев! Если они ещё узнают про сбежавшего гиппогрифа, я буду всеобщим посмешищем! Ох… Пожалуй, пора мне возвращаться в министерство…"
"А дементоры? — спросил Дамблдор. — Их уберут из школы, я надеюсь?"
"Да, да, — ероша волосы пальцами, ответил Фадж. — Никогда бы не подумал, что они могут попытаться убить маленького мальчика… Совсем вышли из-под контроля… Нет, я уберу их отсюда уже ночью… Может, поставим драконов?…"
"Точно, — согласился Дамблдор. — Хагрид будет в восторге".
Он улыбнулся напоследок Гарри и вышел из спальни следом за Фаджем. Мадам Помфрей поспешила плотно закрыть за ними дверь и защёлкнуть замок. Сердито бормоча что-то себе под нос, она вернулась в свой кабинет.
Из другого конца комнаты донёсся слабый стон — это проснулся Рон. Он сел на кровати, почёсывая голову и осматриваясь.
"Что произошло? — промычал он. — Гарри? Что мы здесь делаем? Где Сириус, Лупин? Что творится?"
Гарри взял еще шоколада и взглянул на Эрмиону:
"Чур, ты рассказываешь!"
На следующий день, в полдень, все трое покинули больничную палату и вернулись в почти пустынный замок. По причине невыносимой духоты, зноя и прошедших экзаменов, вся школа веселилась в Хогсмид. Но ни Рон, ни Эрмиона не пошли туда. Они просто бродили вокруг замка с Гарри, обсуждая события прошлой ночи, пытаясь угадать, где сейчас могли бы быть Сириус с Конклювом. Присев на берегу озера, наблюдая за гигантским спрутом, что лениво шевелил щупальцами в тёмной воде, и глядя на противоположный берег, Гарри внезапно потерял нить разговора. Олень примчался к нему прямо оттуда…
Неожиданно, большая тень упала на ребят — это был Хагрид. Радостно улыбаясь, он вытирал вспотевшее лицо одним из своих платков, который по размеру напоминал небольшую скатерть.
"Не должон бы я веселиться после такой ночки, — сказал он. — Сириус сбежал, и всё такое… Но, угадайте, что?"
"Что?" — притворяясь удивлёнными, воскликнули они.
"Клювик! Он улетел! Свободен! Я отмечал всю ночь!"
"Это здорово!" — сказала Эрмиона, строго глядя на Рона, который чуть не лопался от сдерживаемого смеха.
"Да… Небось, я его некрепко привязал, — признался Хагрид. — Немного волновался утром, когда решил, что он мог столкнуться с Лупином, но Лупин говорит, что не ел ничего похожего на гиппогрифа…"
"Что???" — быстро спросил Гарри.
"А, ты не слышал? — улыбка Хагрида сменилась гримасой. — Снэйп рассказал всем слитеринцам насчет этого… Я думал, вы уже узнали. Профессор Лупин — оборотень, он… порезвился вокруг замка этой ночью… луна, и все дела… Сейчас уже собирает вещи, конечно".
"Он уезжает? — встревожено переспросил Гарри. — Но почему?"
"Ну, он говорит, что больше не может так рисковать… Уволился сегодня утром".
Гарри вскочил на ноги:
"Мне нужно его увидеть!"
"Но если он уже уволился…"
"…то ничего уж не поделаешь…"
"Какая разница! Я хочу его повидать. Встретимся здесь".
Дверь в кабинет Лупина была открыта. Пустой бак из-под тихомола сиротливо стоял рядом с обшарпанным чемоданом. Лупин уже собрал почти все вещи и рылся в своем столе. Он поднял голову, когда Гарри вошёл.
"Я видел, что ты идёшь", — улыбнулся Лупин, показывая на лист пергамента, лежащий перед ним. Это была Карта грабителя.
"Я только что говорил с Хагридом, — сказал Гарри. — Он утверждает, что вы уволились… Это… это правда, да?"
"Боюсь, что так", — ответил Лупин. Он открывал ящики стола, выгребая наружу их содержимое.
"Почему? — озадаченно спросил Гарри. — Неужели министерство считает, что вы помогали Сириусу?"