Утром в Рождество Гарри проснулся от того, что Рон швырнул в него подушкой.
– Эй! Подарки!
Гарри надел очки и, щурясь со сна в полутьме спальни, разглядел в изножье горку свертков.
Рон уже сорвал обертку со своих подарков.
– Очередной свитер от мамы… опять свекольный… у тебя-то свитер есть?
Свитер был. Миссис Уизли прислала Гарри алый свитер с гриффиндорским львом на груди; кроме того, в посылке обнаружились двенадцать домашних сладких пирожков, кусок рождественского пирога и упаковка ореховой караме-ли. Отодвинув все это в сторону, Гарри заметил под свертками длинную узкую коробку.
– А там что? – Рон уставился на коробку, держа в руках пару свекольных носков.
– Не знаю…
Гарри сорвал упаковку – и задохнулся: на покрывало выкатилась великолепная сверкающая метла. Рон уронил носки и соскочил со своей кровати.
– Не может быть, – сказал он хрипло.
«Всполох» – близнец той самой метлы-грезы, которой Гарри любовался каждый день на Диагон-аллее. Он взял метлу, и рукоять заблистала. Метла легонько завибрировала в ладонях, и Гарри разжал пальцы. «Всполох» завис в воздухе, как раз на нужной высоте, чтобы удобно было сесть. Глаза Гарри пробежали по древку, от золотого регистрационного номера в верхней части до идеально гладких, ровных березовых хворостин.
– Кто тебе это прислал? – глухо спросил Рон.
– Посмотри, там есть открытка или записка?
Рон разодрал упаковку «Всполоха».
– Ничего нет! Мама дорогая, да кто ж потратил на тебя столько денег?
– Ну, – протянул ошарашенный Гарри, – одно могу сказать – не Дурслеи.
– Небось Думбльдор, – сказал Рон, ходя кругами вокруг «Всполоха», вбирая глазами это великолепие. – Плащ-невидимку он тоже послал анонимно…
– Плащ был моего папы, – возразил Гарри. – Думбльдор его просто передал мне. Он не тратил на него сотни галлеонов. Не может же он за здорово живешь раздавать ученикам такие подарки…
– Потому и не признался, что это от него! – воскликнул Рон. – А то придурки типа Малфоя скажут, что у Думбльдора есть любимчики. Эй, Гарри! – Рон громко расхохотался. – Малфой! Представляешь, что с ним будет! Он сдохнет от зависти! Это метла международного уровня!
– Прямо не верится, – бормотал Гарри, водя рукой по «Всполоху», а Рон катался по его кровати, ухохатываясь над Малфоем. – Кто?..
– Я понял! – заорал Рон, взяв себя в руки. – Я знаю кто – Люпин!
– Чего? – Тут расхохотался Гарри. – Люпин? Ты что! Если бы у Люпина было столько денег, уж он, наверное, не ходил бы оборванцем.
– Да, но ты же ему нравишься, – возразил Рон. – Его же не было, когда у тебя «Нимбус» накрылся, а он узнал, решил съездить на Диагон-аллею и купить тебе…
– В каком смысле – съездить? – удивился Гарри. – Он ведь болел.
– Ну, в лазарете его не было, – сказал Рон. – А я был, я же мыл горшки… Помнишь, меня Злей наказал?
Гарри нахмурился.
– И все-таки Люпин не мог себе такого позволить.
– Вы чего смеетесь?
Вошла Гермиона в халате. На руках она держала Косолапсуса, с мишурой на шее; смотрелся кот весьма недружелюбно.
– Не вноси его сюда! – Рон поспешно выхватил Струпика из глубин своей постели и засунул в нагрудный карман пижамы.
Но Гермиона не обратила внимания. Она опустила Косолапсуса на застеленную кровать Шеймаса и с открытым ртом уставилась на «Всполох».
– Ой! Гарри! А это кто тебе прислал?
– Понятия не имею, – ответил Гарри. – Ни открытки, ничего.
К его глубокому изумлению, Гермиона не удивилась и не обрадовалась. Напротив, помрачнела и закусила губу.
– Ты чего? – спросил Рон.
– Не знаю, – медленно проговорила Гермиона, – но как-то странно. Это ведь довольно хорошая метла?
Рон раздраженно вздохнул:
– Это лучшая метла на свете, Гермиона.
– То есть она, видимо, очень дорогая…
– Стоит побольше, чем все слизеринские метлы, вместе взятые, – похвастался Рон.
– Вот именно… Кто мог прислать такую дорогую вещь анонимно? – продолжала она.
– Какая разница? – нетерпеливо оборвал ее Рон. – Слушай, Гарри, можно, я прокачусь? Можно?
– Мне кажется, на этой метле пока вообще не надо кататься! – взвизгнула Гермиона.
Гарри с Роном вытаращились на нее.