– Порядок, – прошептала она, – никого… надеваем плащ…
Тесно прижавшись друг к другу, чтоб никто не заметил, они на цыпочках прокрались по вестибюлю и по каменным ступеням спустились во двор. Солнце уже садилось за Запретным лесом, золотя верхушки деревьев.
Ребята добрались до хижины Огрида и постучали. Прошла минута; потом он открыл и стал озираться. Он был бледен и трясся с головы до ног.
– Это мы, – прошептал Гарри. – Мы в плаще-невидимке. Впусти, мы тогда его снимем.
– Зря пришли! – зашептал Огрид в ответ, но посторонился, и они переступили порог. Огрид быстро захлопнул дверь, и Гарри снял плащ.
Огрид не плакал, не бросался им на шею. Он как будто не понимал, где он и что надо делать. Эта беспомощность убивала их почище слез.
– Чаю хотите? – спросил он и дрожащей рукой потянулся к чайнику.
– А где Конькур? – нерешительно спросила Гермиона.
– Я… я его во двор вывел, – ответил Огрид и, переливая молоко в кувшин, затопил весь стол. – Он на привязи в огороде, где тыквы. Думаю, пускай посмотрит на… деревья… свежим воздухом подышит… пока…
Руки у него затряслись так, что кувшин выскользнул; осколки разлетелись по полу.
– Дай я сама. – Гермиона подбежала собрать осколки.
– В буфете другой есть. – Огрид сел и вытер лоб рукавом.
Гарри глянул на Рона – тот совсем растерялся.
– Вдруг что-то еще можно сделать? – яростно спросил Гарри и подсел к Огриду. – Думбльдор…
– Он пытался, – ответил Огрид. – Нет у него власти идти против комитета. Он говорил, что Конькур неопасный, а им страшно… Вы ж Люциуса Малфоя знаете… запугал их, я так понимаю… палач, Макнейр, он Малфоев кореш с давних времен… но это все быстро… и я с ним буду…
Огрид сглотнул. Взгляд его метался по хижине, словно ища хоть лучик надежды или утешения.
– Думбльдор тоже придет на… процедуру. Написал мне утром. Говорит, хочет быть… со мной. Великий человек Думбльдор…
Гермиона, роясь в буфете в поисках кувшина, коротко, задавленно всхлипнула. Потом выпрямилась, сжимая новый кувшин, храбро борясь со слезами.
– Мы тоже с тобой останемся, – начала она, но Огрид покачал кудлатой головой:
– Вы в замок валяйте. Говорю же, нечего вам на такое глядеть. И вообще, вам здесь и быть не след… Ежели Фудж с Думбльдором увидят, что Гарри без разрешения пришел, ему не поздоровится.
Гермиона беззвучно проливала слезы. Чтобы Огрид не заметил, она захлопотала над чайником. Взяла кувшин, занесла над ним молочную бутылку и вдруг взвизгнула.
– Рон! Ты… ты только посмотри – это же Струпик!
Рон вытаращил глаза:
– Чего?
Гермиона подошла к нему и перевернула кувшин. С диким писком, царапая коготками в бесплодных попытках залезть обратно, на стол выскользнула крыса Струпик.
– Струпик! – потерянно сказал Рон. – Ты-то здесь откуда?
Он сгреб крысу и поднес к свету. Струпик извивался; выглядел он ужасно. Совсем отощал, шерсть повылезала клоками – остались проплешины. И он отчаянно вырывался.
– Уймись, Струпик! – уговаривал Рон. – Тут нету кошек! Никто тебя не обидит!
Неподвижно глядя в окно, Огрид внезапно поднялся. Румяное лицо стало пергаментным.
– Идут…
Гарри, Рон и Гермиона развернулись. Вдали по ступеням из замка спускались люди. Впереди шел Альбус Думбльдор, и под закатным солнцем его серебряная борода отсвечивала золотом. Рядом трусил Корнелиус Фудж. Следом шагали дряхлый представитель комитета и палач Макнейр.
– Уходите скорей, – заторопился Огрид. Его колотило. – Не хватало, чтоб вас тут увидели… Валяйте…
Рон запихал Струпика в карман, а Гермиона взяла плащ.
– На зады вас выпущу, – сказал Огрид.
Они вышли за Огридом на задний двор. Все было какое-то нереальное – так казалось Гарри, особенно когда поблизости он заметил Конькура, привязанного к дереву за тыквенной грядкой. Наверное, Конькур понимал, что дела нехороши. Он свирепо мотал башкой и беспокойно рыл землю.
– Все путем, Конька, – еле слышно успокоил Огрид, – все путем… – И повернулся к ребятам: – Ну, давайте. Идите уже.
Но они не пошевелились.
– Огрид, мы не можем…
– Мы расскажем, как все было…
– Ну как можно его убить?..
– Идите! – рявкнул Огрид. – И так все плохо, не хватало еще вам в беду попасть!
Выбора не оставалось. Гермиона набросила плащ на Рона и Гарри. На переднем крыльце раздались голоса. Огрид посмотрел туда, где только что исчезли ребята.
– Быстро, – просипел он. – И не слушайте…
В переднюю дверь постучали, и Огрид зашагал назад в хижину.
Словно в трансе Гарри, Рон и Гермиона медленно и тихо обогнули дом. Когда оказались у двери, она с грохотом захлопнулась.