Гарри услышал скрип двери и чьи-то шаги.
— Господин директор, — это был Снейп. Гарри лежал неподвижно и слушал. — Мы обыскали весь третий этаж. Его там нет. Филч проверил подземелья; там тоже никого.
— А как насчет башни Астрономии? Кабинет профессора Трелони? Совятня?
— Всё проверено.
— Очень хорошо, Северус. Я и не думал, что Блэк задержится в замке.
— У вас есть мысли по поводу того, как Блэк попал сюда, профессор? — сказал Снейп.
Гарри слегка приподнял голову, чтобы освободить второе ухо.
— Много, Северус, одна неправдоподобнее другой.
Гарри, щурясь, приоткрыл глаза и посмотрел туда, где они стояли; Дамблдор стоял к нему спиной, и Гарри видел только внимательное лицо Перси и профиль недовольного Снейпа:
— Господин директор, вы помните наш разговор… хм… накануне семестра? — спросил Снейп, еле двигая губами, как будто пытаясь исключить Перси из разговора.
— Я помню, Северус, — ответил Дамблдор, с ноткой предупреждения в голосе.
— Практически невозможно… чтобы Блэк… проник в школу без помощи изнутри. Я уже высказывал свои опасения, когда вы назначили…
— Я не верю, чтобы кто-то в замке помог Блэку войти, — ответил Дамблдор не допускающим возражений тоном, и Снейп замолчал. — Я должен спустится вниз к дементорам, — продолжил Дамблдор. — Я обещал сообщить им, когда мы закончим поиски.
— Может быть, они хотят помочь, сэр? — спросил Перси.
— Хотят, — холодно ответил Дамблдор. — Но ни один дементор не переступит порог этого замка, пока я директор.
Перси смутился. Осторожно и быстро Дамблдор покинул зал. Снейп замер на мгновение, глядя ему вслед, и тоже удалился.
Гарри посмотрел на Рона и Гермиону, которые не спали и прислушивались к разговору.
— О чём это они говорили? — тихо поинтересовался Рон.
Следующие несколько дней вся школа обсуждала только Сириуса Блэка. Теории его проникновения в замок становились всё более нелепыми; Ханна Эббот из Хаффлпаффа потратила почти весь урок Гербологии на то, чтобы рассказать всем, кто готов был слушать, новую теорию: Блэк проник в замок под видом цветочного куста.
Разодранный холст Толстой Дамы был снят со стены и заменен портретом Сэра Кадогана на толстом сером пони. Никто этому особенно не радовался. У Сэра Кадогана было два занятия: он либо вызывал всех проходящих на дуэль, либо изобретал очень сложные пароли, которые менялись как минимум два раза в день.
— Он просто сумасшедший, — недовольно сказал Шэймус Финниган Перси. — Нельзя было взять кого-нибудь другого?
— Другие портреты отказались, — ответил Перси. — Испугались того, что случилось с Толстой Дамой. Сэр Кадоган был единственным добровольцем.
Но Сэр Кадоган был ничем по сравнению с другими проблемами Гарри. Теперь за ним постоянно присматривали. Учителя под разными предлогами вдруг начали провожать его до классов, а Перси (следуя, как думал Гарри, указаниям миссис Уизли) постоянно ходил за ним по пятам, словно чрезвычайно гордая сторожевая собака. В довершение всего, профессор МакГонагалл пригласила Гарри в свой кабинет. Её лицо было печально, словно кто-то умер:
— Больше нет смысла скрывать от вас, Поттер, — серьёзно сказала она. — Я знаю, что это потрясет вас, но Сириус Блэк…
— Я знаю, он за мной охотится, — закончил за неё Гарри. — Я слышал, как папа Рона рассказывал его маме. Мистер Уизли работает в Министерстве Магии.
Профессор МакГонагалл оторопела. Она глядела на Гарри несколько секунд, потом сказала:
— Вот как! В таком случае, Поттер, вы поймете, почему я считаю, что вам нельзя посещать вечерние тренировки по Квиддитчу. В открытом поле, только с командой, это очень опасно, Поттер…
— Но ведь у нас в субботу матч! — возразил Гарри. — Я должен тренироваться, профессор!
Профессор МакГонагалл задумалась. Гарри знал, что она была очень заинтересована в победе; в конце концов, ведь это она выбрала Гарри Ловцом. Он ждал, затаив дыхание:
— Хмм… — профессор МакГонагалл встала и посмотрела в окно на поле для Квиддитча, которое еле виднелось сквозь дождь. — Бог знает, как я хочу увидеть Кубок в руках гриффиндорской команды… Но всё равно, Поттер… Мне будет спокойнее, если там будет учитель. Я попрошу мадам Хуч присутствовать на ваших тренировках.
Чем меньше времени оставалось до матча, тем хуже становилась погода. Несмотря на это, команда Гриффиндора продолжала упорно тренироваться под надзором мадам Хуч. Потом, за день до субботнего матча, Оливер Вуд принёс неприятные известия: