– Гораздо лучше, – сказал он. – Спасибо.
– А как быть с профессором Злеем? – тихонько спросила Гермиона, глядя на распростёртую по полу фигуру.
– С ним ничего серьёзного, – Люпин склонился над Злеем и пощупал пульс. – Просто вы проявили чрезмерный… энтузиазм. Он всё ещё без сознания. М-м-м… наверное, будет лучше, если мы не станем оживлять его до прибытия в замок. Мы понесём его таким образом…
Он проговорил: «Мобиликорпус.» Злей, к шее, запястьям и коленям которого будто бы привязали невидимые верёвки, мгновенно оказался воздвигнут в вертикальное положение. Голова неприятно болталась, как у огромной марионетки. Он висел в нескольких дюймах над землёй, ноги безжизненно раскачивались. Люпин поднял плащ-невидимку и запихнул его в карман.
– Двоих из нас надо приковать к вот этому вот, – Блэк пхнул Петтигрю носком ботинка. – Чтобы наверняка.
– Это буду я, – сказал Люпин.
– И я, – Рон со свирепым видом выскочил вперёд.
Блэк соорудил из воздуха тяжёлые наручники; вскоре Петтигрю уже стоял, и его левая рука была прикована к правой руке Люпина, а правая – к левой руке Рона. Лицо Рона выражало твёрдую решимость. Правду об истинной сущности Струпика он воспринял как личное оскорбление. Косолапсус легко спрыгнул с кровати и, гордо задрав бутылочный ёрш хвоста, первым вышел из комнаты.
Глава двадцатая.
Поцелуй Дементора
Никогда прежде Гарри не доводилось участвовать в столь безумном шествии. Возглавил процессию Косолапсус, первым начавший спускаться по лестнице; далее, похожие на некое шестиногое существо, следовали Люпин, Петтигрю и Рон. За ними зловеще плыл по воздуху Злей, задевающий кончиками пальцев за каждую ступеньку. Сириус поддерживал его в вертикальном положении с помощью его же собственной волшебной палочки. Гарри с Гермионой тащились в арьергарде.
Забраться в тоннель оказалось нелегко. Люпину, Петтигрю и Рону пришлось развернуться боком; Люпин, ко всему прочему, не мог ни на мгновение отвести палочки от Петтигрю. Гарри проследил, как они единым конгломератом неуклюже втиснулись в узкий вход. Косолапсус по-прежнему шёл первым. Гарри полез сразу вслед за Блэком, который управлял плывущим впереди Злеем. Злей постоянно задевал болтающейся головой о низкий потолок. У Гарри создалось впечатление, что Блэк не предпринимал никаких действий, чтобы предотвратить это.
– Знаешь, что это означает? – отрывисто спросил Блэк у Гарри посреди тоннеля. – То, что мы сдадим Петтигрю властям?
– То, что вы будете свободны, – ответил Гарри.
– Да… – кивнул Блэк. – Но, помимо этого… я ведь, кроме всего прочего… не знаю, говорили ли тебе когда-нибудь… я твой крёстный.
– Да, я знаю, – отозвался Гарри.
– Твои родители назначили меня твоим опекуном, – продолжил Блэк, – на случай, если с ними что-нибудь случится…
Гарри ждал. Неужели Блэк собирается сказать именно то, что он думает?
– Я, конечно, пойму, если ты не захочешь уезжать от дяди с тётей, – неуверенно проговорил Блэк. – Но… ну… может быть, ты хотя бы обдумаешь… Как только с меня снимут обвинение… вдруг ты захочешь… жить в другом месте…
В самой сердцевине тела Гарри произошёл мощный взрыв.
– Что? Жить с вами? – он нечаянно ударился головой о каменный выступ на потолке. – Уехать от Дурслеев?
– Я так и думал, что ты не захочешь, – быстро перебил Блэк. – Я понимаю, я просто хотел… я…
– Вы с ума сошли? – голос Гарри сделался таким же надтреснутым, как и у Блэка. – Я хочу уехать от Дурслеев! Ещё как хочу! А у вас есть свой дом? Когда мне можно туда переехать?
Блэк круто развернулся и посмотрел на него; Злей заскрёб макушкой по потолку, но Блэку, похоже, было на это совершенно наплевать.
– Ты хочешь этого? – переспросил он. – Ты серьёзно?
– Ещё как серьёзно! – воскликнул Гарри.
И в первый раз увидел на этом измученном лице искреннюю улыбку. Оно мгновенно и абсолютно неправдоподобно изменилось. Сквозь неподвижную маску вдруг проглянул человек на десять лет моложе, человек, в котором можно было узнать весельчака со свадебной фотографии.
Больше до самого выхода из тоннеля они не разговаривали. Косолапсус первым шмыгнул наружу; он, судя по всему, прижал лапой узел у основания ствола, потому что, когда вылезли Люпин, Петтигрю и Рон, хлестания веток не было слышно.
Блэк «вывел» Злея и отступил к стене, пропуская вперёд Гарри и Гермиону. Наконец, из тоннеля вышли все.
Во дворе школы было очень темно; светились лишь далёкие окна замка. Без единого слова процессия двинулась дальше. Петтигрю, как и раньше, дышал со свистом и периодически поскуливал. У Гарри в голове всё гудело. Он покидает Дурслеев!… Он будет жить с Сириусом Блэком, лучшим другом родителей!… Просто голова кружится… Только представить себе, что будет с Дурслеями, когда он им скажет, что уезжает жить к опасному преступнику, которого они видели по телевизору!…
– Одно неверное движение, Питер, – раздался предупреждающий голос Люпина. Направив палочку вбок, учитель следил, чтобы она указывала на грудь Петтигрю.
В молчании следовали они по двору. По мере приближения к замку становилось всё светлее. Злей неестественно плыл впереди Блэка, то и дело стукаясь подбородком о грудь. Вдруг шествие залило лунным светом.
Злей ткнулся в Люпина, Петтигрю и Рона – они резко остановились. Блэк замер. Он выкинул в сторону руку, чтобы остановить Гарри и Гермиону.