– Что касается второго назначения, – продолжил свою речь Думбльдор, когда стихли еле тёплые приветствия в адрес профессора Люпина. – Я с огорчением вынужден довести до вашего сведения, что профессор Мольюбит, который преподавал уход за магическими существами, вышел на пенсию, чтобы насладиться жизнью, пока у него для этого остались хоть какие-то конечности. Однако, я счастлив сообщить, что его место займёт никто иной как Рубеус Огрид, который согласился добавить обязанности учителя к уже имеющимся у него обязанностям привратника и дворника.
Гарри, Рон и Гермиона уставились друг на друга, совершенно ошеломлённые. Затем они присоединились к оглушительным – особенно за гриффиндорским столом – овациям. Гарри перегнулся через сидящих рядом, чтобы увидеть Огрида. Тот сидел с багряно-красным лицом и внимательно изучал свои чудовищные ладони. Широкая улыбка скрывалась в космах чёрной бороды.
– Мы должны были догадаться! – вопил Рон, молотя по столу. – Кто бы ещё мог включить в список кусачую книгу?
Гарри, Рон и Гермиона прекратили хлопать последними и, когда профессор Думбльдор вновь заговорил, они увидели, что Огрид утирает глаза скатертью.
– Что же, мне кажется, всё важное я уже сказал, – заключил профессор Думбльдор. – Давайте же пировать!
Дожидавшиеся своего часа золотые блюда и кубки внезапно наполнились едой и питьём. Гарри, вдруг оголодавший как волк, набросился на всё, до чего только мог дотянуться.
Блюда были необыкновенно вкусны; по залу носилось эхо разговоров, смеха, стука ножей и вилок. И всё же, Гарри, Рон и Гермиона с нетерпением ждали, когда пир закончится, им хотелось поговорить с Огридом. Они знали, как много для него значит новая работа. Огрид был колдун с незаконченным образованием; в третьем классе его исключили из «Хогварца» за преступление, которого он не совершал. Это именно Гарри, Рон и Гермиона в прошлом году смыли позор с его имени.
Наконец, когда последние кусочки тыквенного торта испарились с золотых блюд, Думбльдор объявил, что настало время отправляться в постель, и тогда ребята воспользовались случаем.
– Поздравляем, Огрид! – воскликнула Гермиона, когда они подошли к учительскому столу.
– Это всё вы трое, – отозвался Огрид, утирая лоснящееся лицо салфеткой и взглядывая на них. – Прям не верится… великий человек, Думбльдор… пришёл прямиком ко мне в хижину, сразу, как профессор Мольюбит заявил, что с него хватит… я ж всю жисть об этом мечтал…
Переполняемый эмоциями, он зарылся лицом в салфетку, а профессор МакГонаголл погнала ребят спать.
Гарри, Рон и Гермиона догнали гриффиндорцев, плотным потоком струящихся вверх по мраморной лестнице, и, уже очень уставшие, направились по коридорам, и снова по лестницам, к потайному входу в гриффиндорскую башню. Большой портрет, изображавший полную даму в розовых шелках, спросил у них: «Пароль?»
– Проходим, проходим! – закричал сзади Перси. – Новый пароль: «Майор Фортуна»!
– О, нет, – печально охнул Невилль Длиннопопп. Он всегда с большим трудом запоминал новые пароли.
Протиснувшись в дыру за портретом и пройдя сквозь общую гостиную, мальчики и девочки разделились и направились к разным лестницам. Гарри карабкался по винтовой лестнице без единой мысли в голове, кроме той, что он очень счастлив вернуться в школу. Они вошли в родную круглую спальню с пятью кроватями под балдахинами, и Гарри, обведя глазами комнату, почувствовал, что он, наконец-то, дома.
Глава шестая.
Когти и чайная гуща
Когда наутро Гарри, Рон и Гермиона пришли на завтрак в Большой зал, первый, кто попался им на глаза, был Драко Малфой. Он развлекал большую компанию какой-то забавной историей. Когда ребята прошли мимо слизеринцев, Малфой под восторженный рёв комично изобразил, как он падает в обморок.
– Не обращай внимания, – из-за спины Гарри сказала Гермиона. – Просто не обращай внимания, и всё.
– Эй, Поттер! – завизжала Панси Паркинсон, девочка из «Слизерина» с лицом мопса. – Поттер! Дементоры идут, Поттер! Ууууууу!
Гарри плюхнулся за гриффиндорский стол рядом с Джорджем Уэсли.
– Новое расписание третьеклассников, – объявил Джордж, передавая листы. – Что это с тобой, Гарри?
– Малфой, – усаживаясь по другую сторону от Джорджа, объяснил Рон. Он пепелил глазами стол «Слизерина».
Джордж посмотрел туда же, как раз вовремя, чтобы заметить, как Малфой снова изображает припадок.
– Жалкое дрянцо, – спокойно сказал он. – Вчера, когда дементоры обыскивали наш вагон, он был вовсе не такой храбрый. Примчался прятаться к нам в купе, верно, Фред?
– Чуть не обмочился, – бросил Фред, презрительно глянув на Малфоя.
– Да я и сам, признаться, был не очень-то счастлив, – добавил Джордж. – Они такие жуткие, эти дементоры…
– Как будто замораживают тебя изнутри, – проговорил Фред.
– Но ты ведь не упал в обморок, – тихо заметил Гарри.
– Да забудь ты! – постарался успокоить его Джордж. – Папе однажды надо было побывать в Азкабане, помнишь, Фред? Так вот он тогда сказал, что ничего хуже с ним в жизни не случалось. Он вернулся домой весь дрожащий, ослабевший… Эти дементоры, они высасывают всю радость из окружающего пространства. Большинство заключённых сходят с ума.