– Я пойду узнаю, как он там! – вскричала Панси и побежала вверх по мраморной лестнице. Все проводили её глазами. Слизеринцы, продолжая осыпать Огрида проклятиями, отправились в подземелье в свою общую гостиную; Гарри, Рон и Гермиона стали подниматься по лестнице в гриффинддорскую башню.
– Как ты думаешь, он поправится? – взволнованно спросила Гермиона.
– А куда он денется. Мадам Помфри лечит порезы буквально в секунду, – отозвался Гарри, которому фельдшерица волшебным образом вылечивала куда более серьёзные раны.
– Трудно было придумать что-нибудь хуже для первого урока Огрида, правда? – заметил Рон. У него тоже был обеспокоенный вид. – Малфой уж постарался всё испортить…
Они были среди первых, кто пришёл в Большой зал ужинать и надеялись встретить Огрида, но тот не появился.
– Его ведь не уволят? – с тревогой спросила Гермиона, которая пока даже не прикоснулась к пудингу с почками.
– Пусть попробуют, – сказал Рон. Он тоже не ел.
Гарри следил за слизеринским столом. Там собралась в кучу целая толпа, включавшая и Краббе с Гойлом. Все были погружены в жаркое обсуждение. Гарри не сомневался, что они готовят собственную версию произошедшего.
– М-да, нельзя назвать первый день этого года неинтересным, – мрачно заметил Рон.
После ужина они поднялись в переполненную общую гостиную и попытались приступить к выполнению домашнего задания по превращениям, но постоянно отвлекались и тупо смотрели в окно башни.
– У Огрида в окне свет, – объявил вдруг Гарри.
Рон взглянул на часы.
– Если поторопимся, то успеем сходить повидать его. Ещё не поздно…
– Ну, я не знаю, – протянула Гермиона, и Гарри заметил, что она тайком поглядела в его сторону.
– Мне можно выходить во двор, – подчёркнуто сказал он. – Сириус Блэк пока ещё не проходил мимо дементоров, если помнишь.
Они отложили учебники, вылезли в отверстие за портретом и, к счастью, никого не встретили по пути к входным дверям – у них не было истинной уверенности, что им разрешили бы выходить за пределы замка.
Всё ещё мокрая трава чернела в сумерках. Они дошли до хижины, постучали и услышали ворчание: «Войдите».
Огрид, одетый в рубашку, сидел за струганным деревянным столом; немецкий дог, Клык, держал голову у него на коленях. С первого взгляда стало понятно, что Огрид много выпил; перед ним стояла кружка размером с ведро, и у него явно были трудности с фокусировкой зрения.
– Эт-та ваще рекорд, – заявил он невнятно, когда признал гостей. – Наврят у их был учитель, к’трый протянул всего один день.
– Тебя не могли уволить, Огрид! – ужаснулась Гермиона.
– П’ка нет, – горестно икнул Огрид, мощно глотнув из кружки. – Но вы абажжите, ещё уволят, п’сле Малфоя…
– Как он, кстати? – спросил Рон, когда они расселись за столом. – Рана не серьёзная, нет?
– Мадам Помфри п’клдовала над им как п’ложено, – пробубнил Огрид, – тока он всё одно, грит, помираю… агония… весь в бинтах, стонет…
– Притворяется, – сразу же определил Гарри. – Мадам Помфри лечит всё. Она в прошлом году вырастила мне кости! Но уж Малфой постарается изобразить всё что надо!
– С’бщили в пр’вленье школы, яс’дело, – пожаловался Огрид. – Грят, я начал с трудного. Над’было гиппогрифов напопожже… Над’было брать скучечервей или чёньть т’кое… Я-то думал, так будет интересно… Сам виноват…
– Это Малфой виноват, а не ты! – серьёзно сказала Гермиона.
– Мы свидетели, – поддержал её Гарри. – Ты предупреждал, что гиппогрифы не терпят оскорблений и нападают. Малфой сам виноват, что не слушал. Мы расскажем Думбльдору, как всё было на самом деле.
– Ага, не волнуйся, Огрид, мы за тебя постоим, – сказал Рон.
Слёзы текли по морщинкам в уголках жукоподобных глаз Огрида. Он обхватил руками Гарри с Роном и сгрёб их в костодробительном объятии.
– По-моему, тебе хватит пить, Огрид, – твёрдо сказала Гермиона. Она взяла со стола кружку и вышла за дверь, чтобы вылить содержимое.
– А вить она пр’ва, – согласился Огрид, выпуская Гарри и Рона. Они оба отшатнулись, потирая рёбра. Огрид тяжело поднялся со стула и нетвёрдой походкой последовал за Гермионой. Мальчики услышали громкий всплеск.
– Что он делает? – нервно спросил Гарри у Гермионы, которая только что вернулась с пустой кружкой.
– Мочит голову в бочке, – ответила Гермиона, пряча кружку.
Вернулся Огрид. Ручьи стекали по длинным волосам и по бороде. Огрид утирал воду с глаз.
– Так-та лушше, – объявил он, встряхивая головой как собака и забрызгивая всех водой. – Слуште, вы молодцы, что пришли меня утешить, я вить…
Он оборвал себя на полуслове и воззрился на Гарри, словно только что осознав, кого видит перед собой.
– ВЫ ЧЁ ТВОРИТЕ, А?! – загрохотал он, так внезапно, что ребята подскочили. – ТЕБЕ НЕЛЬЗЯ БРОДИТЬ ПО ТЕМНОТЕ, ПОНЯЛ, ГАРРИ?! А ВЫ ДВОЕ КУДА СМОТРЕЛИ? ПОЗВОЛЯЕТЕ ЕМУ!
Огрид подошёл к Гарри, схватил его за руку и поволок к двери.
– Пошли! – сердито проворчал Огрид. – Отведу вас назад в школу. Нечего ко мне по темноте шастать, ясно? Я этого не стою!
Глава седьмая.
Вризрак в шкафу
Малфой не появлялся на уроках вплоть до четверга, да и в четверг-то пришёл лишь в середине сдвоенного урока по снадобьям, на котором гриффиндорцы занимались вместе со слизеринцами. Малфой нетвёрдым шагом вошёл в подземелье, бережно неся перед собой на перевязи правую руку, всю в бинтах. Он держал себя героем, чудом уцелевшим в каком-то нечеловечески жестоком сражении.
– Ну что, Драко? – жеманно посочувствовала Панси Паркинсон. – Сильно болит?