– Заклинание, отпугивающее вризрака, очень простое, однако, оно требует некоторого напряжения мысли. Понимаете, то, что действительно способно прикончить вризрака, это – смех. Поэтому вам надо заставить его принять наиболее потешный для вас вид.
– Давайте сначала потренируемся без палочек. Повторяйте за мной, пожалуйста…. риддикюлис!
– Риддикюлис! – хором прокричал класс.
– Хорошо, – одобрил профессор Люпин. – Очень хорошо. Боюсь только, что это самая простая часть работы. Понимаете, одного лишь слова недостаточно. И вот тут наступает твой черёд, Невилль.
Шкаф снова задрожал, правда, не так сильно, как сам Невилль, сделавший пару шагов вперёд с таким видом, словно отправлялся на эшафот.
– Итак, Невилль, – сказал профессор Люпин. – Начнём сначала: чего, по твоему мнению, ты боишься больше всего на свете?
Невилль пошевелил губами, но не произнёс ни звука.
– Прости, Невилль, но я не расслышал, – весёло признался профессор Люпин.
Невилль обвёл класс одичавшим взором, словно моля о помощи, а затем прошептал еле слышно: «профессора Злея».
Раздался дружный смех. Даже сам Невилль робко улыбнулся с извиняющимся видом. Профессор Люпин, напротив, задумался.
– Профессора Злея… хммм… Невилль, насколько я знаю, ты живёшь с бабушкой?
– Э-э-э… да, – нервно ответил Невилль. – Но… чтобы вризрак превратился в неё, мне тоже не хотелось бы.
– Нет, нет, ты меня не так понял, – улыбнулся профессор Люпин. – Скажи, пожалуйста, а не мог бы ты рассказать нам, как одевается твоя бабушка?
Невилль явно не ожидал такого вопроса, но ответил:
– Ну… она всегда носит одну и ту же шляпу. Такую высокую, с чучелом ястреба. Длинное платье… обычно зелёное… иногда лисье боа.
– И дамская сумочка? – подсказал профессор Люпин.
– Да, большая красная, – подтвердил Невилль.
– Отлично, – сказал профессор Люпин. – Ты можешь ясно представить себе эту одежду, Невилль? Увидеть мысленным взором?
– Да, – неуверенно произнёс Невилль, совершенно не понимавший, к чему идёт дело.
– Когда вризрак вырвется из шкафа, Невилль, и увидит тебя, он станет профессором Злеем, – объяснил Люпин, – тогда ты должен поднять волшебную палочку – вот так – крикнуть: «риддикюлис!» – и изо всех сил сосредоточиться на одежде твоей бабушки. Если всё пройдёт как надо, то профессор Вризрак Злей предстанет перед нами в шляпе с чучелом, зелёном платье и с красной сумкой в руке.
Раздался взрыв хохота. Шкаф затрясся сильнее.
– Если у Невилля всё получится, то вризрак, скорее всего, переключится на других, по очереди, – предупредил профессор Люпин. – Я бы хотел, чтобы вы все представили себе то, чего вы больше всего боитесь, и подумали, как сделать образ комичным…
В учительской стало тихо. Гарри задумался… Чего же он боится больше всего на свете?
Первой мыслью было: Вольдеморта. Вольдеморта, обретшего былую мощь. Однако, раньше, чем он начал обдумывать план возможной контратаки на Вольдеморта-вризрака, другой кошмарный образ всплыл на поверхности сознания…
Отвратительная, поблескивающая рука, как будто засасываемая под чёрную рясу… долгий, спазматический, скрежещущий выдох из невидимого рта… и холод, такой пронзительный, такой обволакивающий, что в нём можно утонуть….
Гарри содрогнулся, а затем осмотрелся вокруг в надежде, что никто не заметил его состояния. У большинства ребят глаза были закрыты. Рон бормотал про себя: «ноги пообрывать». У Гарри не было сомнений, к чему это относится. Рон больше всего на свете боялся пауков.
– Все готовы? – спросил профессор Люпин.
Гарри обдало волной страха. Он не был готов. Каким образом можно сделать дементора не таким страшным? Но он не хотел просить дополнительного времени на размышления; все остальные закивали и стали засучивать рукава.
– Невилль, мы отойдём подальше, – предупредил профессор Люпин. – Чтобы расчистить поле битвы, хорошо? Я сам буду вызывать каждого следующего… Давайте, ребята, отойдите назад, чтобы Невиллю ничто не мешало…
Все отступили, встали по стенкам, оставив Невилля одного перед шкафом. Бедняга был бледен и напуган, но тем не менее засучил рукава робы и держал палочку наготове.
– На счёт «три», Невилль, – сказал профессор Люпин, сам прицелившийся в дверную ручку кончиком волшебной палочки. – Раз – два – три – пошёл!
Поток искр выстрелил из палочки профессора Люпина и ударил по ручке двери. Шкаф с силой распахнулся. Оттуда вырвался профессор Злей, крючконосый и зловещий. Он вперил в Невилля горящий взор.
Невилль отшатнулся. Он бессмысленно держал палочку над головой и что-то беззвучно бормотал. Злей надвигался на него, шаря в складках своей робы.
– Р… р… риддикюлис! – пискнул Невилль.
Раздался звук, похожий на щёлкание кнута. Злей споткнулся; внезапно оказавшись в длинном, отороченном кружевами, платье и высокой шляпе с объеденным молью ястребом. Он угрожающе махал красной дамской сумкой.
Класс заревел от смеха; вризрак замер в замешательстве, а профессор Люпин закричал: «Парватти! Вперёд!»
Парватти, с решительным выражением лица, выскочила вперёд. Злей повернулся к ней. Снова щёлкнул кнут, и вот уже на месте Злея возникла забинтованная, покрытая кровавыми пятнами мумия; её безглазое лицо обратилось к Парватти, и мумия медленно направилась к девочке, волоча ноги, занося загипсованную руку…