— А что за животное… — начал было Гарри, но Гермиона перебила его.
— Все равно это было опасно! Разгуливать в темноте в компании оборотня! А если бы вы вдруг улизнули от друзей и кого-нибудь покусали?
— Эта мысль по сей день не дает мне покоя, — тяжело вздохнул Люпин. — Не раз дело едва не доходило до беды. Мы потом еще и смеялись над этим. Молодые были, беспечные — прямо-таки упивались собственной ловкостью и смекалкой… Не скрою, временами меня мучили угрызения совести из-за того, что я обманывал доверие Дамблдора. Он ведь принял меня в Хогвартс, чего на его месте не сделал бы ни один другой ректор, и у него и в мыслях не было, что я нарушаю правила, которые он установил для моей же собственной безопасности и во избежание риска для всех остальных. Он так и не узнал, что это я подтолкнул троих одноклассников к тому, чтобы они стали нелегальными анимагами. Однако совесть моя умолкала всякий раз, как мы принимались планировать очередное приключение. И с тех пор во мне мало что изменилось…
Лицо Люпина приняло жесткое выражение, а в его голосе отчетливо слышалось отвращение к самому себе.
— Весь этот год, — продолжил он, — меня одолевало искушение рассказать Дамблдору о том, что Сириус анимаг. Но я так и не рассказал. Почему? Испугался. Ведь тогда я должен был бы признаться и в том, что я обманывал его доверие, еще будучи учеником школы, и что других подстрекал к обману… А для меня нет ничего важнее доверия Дамблдора. Он ввел меня в Хогвартс, когда я был еще ребенком, а потом дал мне работу, несмотря на то, что всю жизнь я был изгоем из-за того, кем являюсь. И я убедил себя, что Сириус пробирался в замок с помощью Темных Искусств, которым он научился у Волдеморта, а то, что он анимаг, тут вроде бы и ни при чем… Так что в определенном смысле Снэйп был прав насчет меня.
— Снэйп? — недоуменно переспросил Блэк и впервые за все время оторвал глаза от Скабберса. — А какое отношение ко всему этому имеет Снэйп?
— Снэйп тоже здесь преподает, — тяжело вздохнув, сказал Люпин и перевел взгляд на Гарри, Рона и Гермиону.
— Профессор Снэйп, так же как и мы, был учеником школы. Он сильно возражал против моего назначения на должность преподавателя защиты от Темных Искусств. Весь год он убеждал Дамблдора в том, что мне нельзя доверять — и не без основания. Видите ли, Сириус однажды придумал розыгрыш, который едва не стоил Снэйпу жизни, ну и в этом розыгрыше не обошлось и без меня…
Блэк саркастически усмехнулся:
— Так ему и надо было. Вечно подсматривал, вынюхивал, чем это мы там занимаемся… Спал и видел, как бы сделать так, чтобы нас из школы исключили …
— Северуса разбирало страшное любопытство, куда это я пропадаю каждый месяц. Мы были однокурсниками и… не питали друг к другу особой симпатии. Особенно он не любил Джеймса — думаю, завидовал его спортивному таланту… Как бы то ни было, однажды вечером Снэйп увидел, как мадам Помфри повела меня к Воинственной Ветле, поскольку мне предстояло очередное перевоплощение. А Сириус придумал забаву — надоумить Снэйпа проследить за мной. Он его и проинструктировал: возьми, дескать, длинный прутик, да ткни в нужный сучок на стволе дерева. Снэйп, разумеется, немедленно так и поступил. Если бы он прошел весь путь до Хижины, его неминуемо ожидала бы встреча с полностью перевоплотившимся в волка оборотнем. Но твой отец, Гарри, узнав, что натворил Сириус, кинулся вдогонку за Снэйпом и, рискуя собственной жизнью, увел его оттуда… Но Снэйп все же мельком увидел меня в конце тоннеля. Дамблдор строго запретил ему кому-либо рассказывать об увиденном. Но с той поры Снэйп в курсе того, кем я являюсь в действительности.
— Так вот почему Снэйп вас не любит, — медленно проговорил Гарри. — Он считает, что и вы участвовали в том розыгрыше?
— Вот именно, — произнес холодный, насмешливый голос за спиной Люпина.
Из-под мантии-невидимки показалась фигура Северуса Снэйпа, а его волшебная палочка была нацелена прямо на Люпина.
Глава 19
Слуга Лорда Волдеморта
Гермиона вскрикнула. Блэк вскочил. Гарри вздрогнул так, словно его сильно ударило током.
— Я нашел это у подножия Воинственной Ветлы, — сказал Снэйп, отбрасывая в сторону мантию-невидимку и по-прежнему целясь волшебной палочкой Люпину в грудь. — Весьма полезная вещица, благодарю тебя, Поттер…