Дверь вновь распахнулась, и на пороге появился Дамблдор.
Давясь остатками шоколада, Гарри снова вскочил.
— Профессор Дамблдор, Сириус Блэк…
— Побойтесь Бога! — истерически закричала мадам Помфри. — Это больничное крыло или балаган? Господин Ректор, я вынуждена настаивать…
— Приношу свои извинения, Поппи, но мне необходимо побеседовать с мистером Поттером и мисс Грэйнджер, — невозмутимо сказал Дамблдор. — Я только что говорил с Сириусом Блэком…
— Полагаю, он поведал вам ту же басню, которую вдолбил в голову Поттеру? — процедил сквозь зубы Снэйп. — Фантастическую историю о какой-то крысе и о том, что Петтигрю жив и здоров…
— Это именно то, что он рассказал, — подтвердил Дамблдор, внимательно глядя на Снэйпа сквозь полумесяцы очков.
— А что, мои показания в счет не идут? — огрызнулся Снэйп. — Никакого Питера Петтигрю в Хохочущей Хижине не было, и никаких его следов на территории школы не обнаружено.
— Это потому что вы были в нокауте, профессор! — воскликнула Гермиона. — Да и появились вы слишком поздно, многого не слышали…
— Мисс Грэйнджер, придержите язык!
— Да будет вам, Снэйп, — с укором проговорил удивленный Фадж. — У юной леди некоторое помрачение рассудка, надо же это учитывать…
— Я бы хотел побеседовать с Гарри и Гермионой наедине, — настаивал Дамблдор. — Корнелиус, Северус, Поппи, прошу нас оставить.
— Господин Ректор! — возмутилась мадам Помфри. — Им необходимы уход и покой…
— Это не может ждать, — отрезал Дамблдор. — Я вынужден настаивать.
Мадам Помфри недовольно поджала губы и удалилась в свой кабинет в конце коридора, громко хлопнув дверью. Фадж проверил время по массивным золотым карманным часам.
— Дементоры должны были уже появиться, — заметил он. — Пойду встречу их. Увидимся наверху, Дамблдор.
Он подошел к двери и открыл ее, пропуская Снэйпа вперед, однако тот не двинулся с места.
— Вы, конечно же, не поверили не единому слову из сочиненной Блэком басни? — тихо сказал он, не сводя с лица Дамблдора напряженного взгляда.
— Я хочу побеседовать с Гарри и Гермионой наедине, — повторил Дамблдор.
Снэйп вплотную подошел к Дамблдору.
— Еще в шестнадцатилетнем возрасте Блэк доказал, что способен на убийство, — едва слышно проговорил он. — Вы помните об этом, господин Ректор? Или вы забыли, как он однажды пытался меня убить?
— Моя память никогда меня не подводила, Северус, — тихо ответил Дамблдор.
Снэйп развернулся на каблуках и продефилировал мимо все еще стоявшего у раскрытой двери Фаджа. Когда дверь за ними закрылась, Дамблдор повернулся к Гарри и Гермионе, и обоих словно прорвало.
— Профессор, Блэк говорит правду, мы действительно видели Петтигрю…
— Он сбежал, когда профессор Люпин превратился в волка…
— Он теперь в обличье крысы…
— У Петтигрю на передней лапе… ну, то есть, на руке… нет пальца, он сам себе его отсек…
— И это он, а не Сириус напал на Рона…
Но Дамблдор поднял руку, чтобы остановить нескончаемый поток объяснений.
— Теперь ваша очередь слушать, и я настоятельно прошу меня не перебивать, потому что времени у нас очень мало, — тихо сказал он. — Нет ни малейших доказательств в подтверждение рассказа Блэка, кроме вашего слова — а слово тринадцатилетних волшебников никого не убедит. И есть огромное множество свидетелей, которые клялись, что видели, как Сириус убил Петтигрю. Да и я сам свидетельствовал в Министерстве, что Сириус был Хранителем Тайны Поттеров.
— Профессор Люпин может все подтвердить… — не унимался Гарри.
— Профессор Люпин в настоящее время находится в лесной чаще и не в состоянии что-либо подтвердить. К тому времени как он вновь вернет себе человеческий облик, будет слишком поздно, и с Сириусом случится кое-что похуже смерти. К тому же, у большинства представителей нашего мира оборотни доверием не пользуются, так что его поддержка не будет иметь большого веса. Против него сыграет и тот факт, что они с Сириусом старые друзья.
— Но…
— Ты меня не слушаешь, Гарри. Пойми, что уже слишком поздно. Версия профессора Снэйпа выглядит намного убедительнее вашей.
— Он ненавидит Сириуса, — с отчаянием проговорила Гермиона. — И все из-за дурацкой шутки, которую Сириус с ним сыграл…
— Сириус дал повод сомневаться в своей невиновности. Он с ножом проник в Гриффиндорскую башню, напал на Дородную Даму… а без Петтигрю — живого или мертвого — мы не можем опротестовать приговор.
— Но вы-то нам верите.
— Я верю, — тихо сказал Дамблдор. — Но не в моей власти заставить других увидеть истину или отменить решение Министра Магии…