— Боюсь, что правда, — ответил Люпин, выдвигая ящики письменного стола и освобождая их от содержимого.
— Но почему? — настаивал Гарри. — Ведь не думают же в Министерстве Магии, что вы помогали Сириусу?
Люпин пересек комнату и закрыл дверь.
— Нет. Профессору Дамблдору удалось убедить Фаджа, что я пытался спасти вам жизнь. — Он вздохнул. — Однако для Северуса это оказалось последней каплей. Рухнувшая надежда получить Орден Мерлина стала для него тяжелым ударом. Поэтому утром во время беседы за завтраком у него — как бы случайно — вырвалось, что я оборотень.
— Но вы ведь не можете уехать только из-за этого! — горячо возразил Гарри.
Люпин криво усмехнулся.
— И суток не пройдет, как налетят совы с депешами от родителей. Кому захочется, чтобы его ребенка обучал оборотень? И я их понимаю — особенно после того, что случилось ночью. Я ведь мог покусать любого из вас… Так что это не должно повториться.
— Вы самый лучший преподаватель защиты от Темных Искусств из всех, что у нас были! — в отчаянии воскликнул Гарри. — Не уезжайте!
Люпин покачал головой, однако ничего не ответил и продолжил опустошать ящики стола. Затем, пока Гарри мучительно подыскивал убедительные доводы, способные заставить его остаться, Люпин вдруг заметил:
— Утром я узнал от Ректора, что ты, Гарри, минувшей ночью спас не одну жизнь. Если я и вправе чем-то гордиться, так это твоими успехами. Расскажи мне о своем Патронусе.
— А откуда вам о нем известно? — смутился Гарри.
— Что же еще могло отпугнуть дементоров?
И Гарри рассказал обо всем, что случилось. Когда он завершил свой рассказ, улыбка вновь играла на лице Люпина.
— Да, твой отец всегда превращался в оленя, так что твоя догадка была верна. Потому-то мы и прозвали его «Сохач».
Люпин побросал оставшиеся книги в чемодан, задвинул ящики стола и повернулся к Гарри.
— Вот, возьми, я прошлой ночью подобрал это в Хохочущей Хижине, — протянул он Гарри мантию-невидимку. — А еще… — поколебавшись, он отдал ему и Карту Разбойников. — Я уже не твой учитель, так что возвращаю ее тебе без каких-либо угрызений совести. Мне она уже не понадобится, а вы втроем, полагаю, найдете ей достойное применение.
Гарри взял карту и усмехнулся.
— Вы же говорили, что Лунатик, Проныра, Шалопут и Сохач наверняка постарались бы выманить меня за пределы школы… в качестве развлечения.
— Именно так мы бы и поступили, — подтвердил Люпин, закрывая чемодан. — Не сомневаюсь, что Джеймс был бы весьма разочарован, если бы его сын так и не обнаружил в замке ни одного потайного хода.
В дверь постучали. Гарри поспешно спрятал в карман карту и мантию-невидимку.
На пороге стоял профессор Дамблдор. Увидев Гарри в кабинете Люпина, он ничуть не удивился.
— Ваш экипаж ждет у ворот, Ремус, — сообщил он.
— Спасибо, господин Ректор.
Люпин взял чемодан и пустой аквариум.
— Что же, до свидания, Гарри, — улыбнулся он. — Учить тебя было истинным удовольствием. Не сомневаюсь, что придет время, и мы еще встретимся. Господин Ректор, не стоит провожать меня до ворот, я отлично управлюсь сам…
Гарри показалось, что Люпин хочет уехать как можно скорее.
— В таком случае, до свидания, Ремус, — серьезно сказал Дамблдор.
Люпин перехватил аквариум, чтобы он не мешал ему обменяться с Дамблдором рукопожатием, кивнул на прощанье Гарри и вышел из кабинета.
Гарри сел в опустевшее кресло и хмуро уставился в пол. Услышав, как закрылась дверь, он поднял голову. Дамблдор все еще оставался в кабинете.
— Отчего ты так печален, Гарри? — мягко спросил он. — После минувшей ночи тебе следовало бы гордиться собой.
— Она мало что изменила, — горько вздохнул Гарри. — Петтигрю-то сбежал.
— Говоришь, мало что изменила? Эта ночь все изменила, Гарри. Ты помог открыть истину. Ты избавил невинного человека от ужасной судьбы.
Ужасной. Что-то шевельнулось в памяти Гарри. Еще более могущественный и ужасный, чем прежде… Это же пророчество профессора Трелони!
— Профессор Дамблдор… Вчера во время экзамена по прорицаниям, профессор Трелони вдруг стала какой-то … странной.
— В самом деле? — немного удивился Дамблдор. — То есть, ты хочешь сказать — еще более странной, чем всегда?
— Да… ее голос сделался грубым, глаза начали вращаться, и она сказала, что… до наступления полуночи, слуга Волдеморта отправится в путь для воссоединения со своим господином… и добавила, что слуга поможет ему вернуться к власти. — Гарри взглянул на Дамблдора. — Потом она вдруг вернулась в обычное состояние, но уже не помнила ни слова из того, что говорила. Как вы думаете, могло это быть истинным пророчеством?