- А что это вы тут делаете? - раздался голос из противоположного угла комнаты. Из-за кресла показался Невилль, с зажатым в руке Тревором свободолюбивой жабой.
- Ничего, Невилль, ничего такого, - сказал Гарри, лихорадочно пряча плащ за спиной.
Невилль внимательно посмотрел на виноватые лица одноклассников.
- Опять! - воскликнул он.
- Нет-нет-нет, - заверила его Гермиона. - Ничего подобного. А почему ты не идешь спать, Невилль?
Гарри быстро глянул на высокие напольные часы возле двери. Они не могли себе позволить терять время - может быть, уже в эту самую минуту Злей усыпляет Пушка.
- Вам нельзя выходить, - сказал Невилль, - вас опять поймают. И у "Гриффиндора" опять будут неприятности.
- Ты не понимаешь, - внушительным тоном проговорил Гарри. - Это очень важно.
Невилль, однако, был полон железной решимости пойти на крайние меры, лишь бы не допустить нарушения правил.
- Я вас не выпущу, - заявил он, довольно расторопно оказавшись у дыры за портретом. - Я - я буду драться!
- Невилль, - разозлился Рон, - отойди от портрета и не будь идиотом...
- Не смей называть меня идиотом! - крикнул Невилль. - Я считаю, что вы нарушили уже достаточно правил! И вы сами говорили, что я должен бороться!
- Да, но только не с нами, - в изнеможении попытался объяснить Рон. Невилль, ты не понимаешь, что делаешь.
Он сделал шаг к Невиллю, и тот выронил Тревора, который немедленно скакнул в темноту.
- Ну давай, ударь меня! - Невилль поднял сжатые кулачки. - Я готов!
Гарри повернулся к Гермионе.
- Сделай что-нибудь, - попросил он в отчаянии.
Гермиона шагнула вперед.
- Невилль, - сказала она. - Я очень, очень сожалею.
Она подняла волшебную палочку.
- Петрификус Тоталус! - выкрикнула она, указывая на Невилля.
Руки Невилля как будто пристегнулись к бокам. Ноги сощелкнулись вместе. Все его тело окостенело, он покачнулся на месте и затем ровно, как доска, упал на лицо.
Гермиона подбежала и перевернула его. Челюсти Невилля были сжаты, говорить он не мог. Одни только глаза в ужасе вращались.
- Что ты с ним сделала? - прошептал Гарри.
- Полный Телобинт, - несчастным голосом произнесла Гермиона. - Ох, Невилль, мне так жаль.
- Мы должны это сделать, Невилль, но объяснять некогда, - Рон перешагнул через Невилля и закрылся плащом-невидимкой.
И все же Невилль, бревном лежащий на полу, казался не слишком хорошим предзнаменованием. В том нервозном состоянии, в котором находились ребята, в каждой встреченной по дороге статуе им мерещился Филч, в каждом отдаленном порыве ветра - Дрюзг, кидающийся с высоты.
Дойдя до подножия первой же лестницы, они увидели миссис Норрис, лениво прохаживающуюся по площадке наверху.
- Давай дадим ей пинка, хоть один разочек! - шепнул Рон на ухо Гарри, но тот только потряс головой. Когда они осторожно обогнули миссис Норрис, она обратила к ним свои глаза-фонари, но ничего не сделала.
Больше им никто не попадался, пока они не дошли до лестницы на третий этаж. Над ступеньками в середине пролета в воздухе болтался Дрюзг, он вытягивал ковровую дорожку, так, чтобы на ней легко было споткнуться.
- Кто тут? - вдруг спросил Дрюзг, когда дети поравнялись с ним. Он сузил злобные черные глазки. - Хоть и не вижу, а знаю, что ты здесь. Ты упырька? Или привиденька? Или учениська?
Он взмыл повыше и закружил в воздухе, пристально вглядываясь в то место, где стояли ребята.
- Позову-ка я Филча, а то расползалось тут всякое невидимое...
Гарри пришла в голову неожиданная мысль.
- Дрюзг, - хрипло прошептал он, - Кровавый Барон имеет основания сохранять инкогнито.
От испуга Дрюзг чуть не свалился на пол. Но вовремя спохватился и завис в метре над ступеньками.
- Прошу прощения, Ваше Кровейшество, мистер Барон, - залебезил полтергейст. - Не признал, не признал - не заметил - конечно, не заметил, ведь вы же невидимы - простите старому глупому Дрюзику его глупую шутку, сэр.
- У меня здесь дело, Дрюзг, - прокаркал Гарри. - Держись подальше от этого места сегодня ночью.
- Разумеется, сэр, конечно, сэр, - пообещал Дрюзг, снова взвиваясь вверх, - надеюсь, ваше дело пройдет удачно, сэр, не смею больше беспокоить, сэр...
И он умчался.
- Гениально, Гарри! - шепнул Рон.
Через пару секунд они уже стояли перед входом в коридор на третьем этаже - а дверь уже была приоткрыта.
- Что ж, так оно и есть, - тихо сказал Гарри. - Злей уже прошел мимо Пушка.
Казалось, что, только увидев открытую дверь, они впервые задумались над тем, что их ждет. Под плащом Гарри повернулся к своим спутникам.
- Если вы хотите вернуться, я не буду осуждать вас, - заверил он. Можете взять плащ, мне он больше не нужен.
- Не дури, - сказал Рон.
- Мы идем с тобой, - сказала Гермиона.
Гарри толкнул дверь. Она со скрипом распахнулась. До их слуха донеслось низкое, глухое ворчание. Все три собачьих носа обратились к вошедшим и стали усиленно принюхиваться, хотя пес и не мог их видеть.
- Что это у него около лап? - прошептала Гермиона.
- Похоже, арфа, - ответил Рон. - Наверное, Злей оставил.
- Пес, видимо, просыпается, как только перестаешь играть, - сказал Гарри. - Ну, что ж, приступим...
Он поднес флейту Огрида к губам и подул. Раздавшиеся звуки трудно было назвать мелодией, но с первой же ноты глаза животного стали закрываться. Гарри почти не переводил дыхания. Постепенно, собака перестала рычать, начала перебирать лапами, потом колени у нее подогнулись и, наконец, она свалилась набок в глубоком сне.
- Не переставай играть, - предупредил Рон. Они осторожно выскользнули из-под плаща и поползли к люку в полу. По мере приближения к трем гигантским спящим головам, они все сильнее чувствовали горячее и отнюдь не благовонное собачье дыхание.
- Кажется, мы сможем открыть люк, - сказал Рон, заглядывая через голову пса. - Хочешь пойти первой, Гермиона?
- Нет, не хочу!
- Ладно. - Рон стиснул зубы и осторожно перешагнул через лапу. Затем наклонился и потянул за кольцо, вделанное в крышку люка. Дверца распахнулась.
- Что там? - тревожно спросила Гермиона.