— «Дырявый котёл», — сказал Гарри, бросая щепоть кружаной муки в огонь.
В следующий миг он вывалился из камина в баре. Несмотря на такую рань, Том уже был за стойкой. К счастью, в зале никого больше не было.
— О, какая честь, — обрадовался Том, — сам молодой Гарри!
— Тише, Том! — улыбаясь, ответил Гарри. — Я решил тут у тебя спрятаться до пятого января. Хочу пожить в тишине и покое. И никому не говори, что я здесь!
— Хорошо, — не удивился Том. — Вам ту же комнату…
Он не успел закончить фразу, как в камине раздался шум, и оттуда вышла Чоу.
— Гарри, ты уже здесь. Я так и думала, — обрадовалась девушка.
— Я появился пару минут назад, — улыбаясь, ответил Гарри.
Том покашлял, чтобы привлечь внимание парочки.
— Так, вам ту же комнату, что и в последний раз, мистер Поттер?
— Одну на двоих, Том, — посмотрев на девушку, сказал Гарри.
— О, молодо-зелено, гулять велено, — понимающе покачал головой владелец «Дырявого котла».
Чоу звонко рассмеялась. Гарри смутился и покраснел.
— Не смущайтесь так, молодой человек. Все мы когда-то были молоды и встречались с девушками, — добродушно проворчал Том, протягивая ключ. — В этом нет ничего страшного.
— Спасибо, Том, — хором поблагодарила парочка, взявшись за руки. — Том, только никому ни слова, хорошо?
— Конечно-конечно, я понимаю, что вам посторонние вовсе ни к чему, — подмигнул старик, сделав заговорщицкое лицо.
Гарри поспешно подхватил сундук и клетку поспешил наверх по знакомой скрипучей лестнице. Чоу шла следом. На втором этаже юноша свернул налево и подошёл к двери в конце коридора. Ключ проскрежетал в замке. Чоу толкнула дверь.
— Очень мило, — констатировала она, внимательно осматриваясь вокруг.
Гарри был с ней вполне согласен. Обои с узором из переплетающихся цветов ласкали взор, при этом весьма успокаивающе действовали на нервы, наводя мысли на приятный лад. Окно выходило на задний двор «Котла», гарантируя отсутствие шума с мугловской улицы. Справа от окна у стены располагалась массивная кровать под пологом в каком-то там стиле, в которых Гарри разбирался также хорошо, как Дадли в магии. Древний комод и стол с парой кресел дополняли обстановку. В левой стене был устроен камин. Не долго думая, Гарри проговорил: «Инсендио!». В камине вспыхнуло яркое пламя. Гарри сел в глубокое кресло и вытянул ноги к огню. Чоу уселась на подлокотник и взъерошила ему волосы.
— Ну вот, мы вдвоём и нет никаких надоедливых профессоров и студентов.
— Друзья тоже надоедливые? — с хитрой улыбкой поинтересовался Гарри.
— Конечно. В этом Хогварце нельзя даже поцеловаться без того, чтобы об этом не узнала вся школа, вплоть до плаксы Миртл.
— Не говори про неё, — передёрнулся Гарри. — Мне сразу вспоминается василиск. Я такую большую и поганую тварь не мечтал увидеть за всю свою жизнь.
— Но ведь ты победил…
— Ага. В очередной раз. Но сколько так будет продолжаться? — Гарри начал загибать пальцы. — Первый раз Вольдеморт пришёл самолично. Убил родителей и хотел прикончить меня. Он обломался и превратился в дух. Хорошо. Затем в Хогварце… Помнишь Квирелла? Вольдеморт захватил его тело и хотел слямзить философский камень. Я его немного прикончил. Потом василиск. Если бы не феникс Думбльдора, мне была бы крышка. Потом Тремудрый турнир… И я дрался с Вольдемортом на дуэли. Ему опять не повезло. Четыре раза. Что будет в пятый? К тому же, я представляю, как Рита Вритер, повизгивая от радости, пишет некролог мальчику-который-выжил-и-помер…
Он прервал свои излияния и мрачно уставился в огонь. Чоу прижала его голову к своей груди. Юноша слышал, как под свитером бьётся сердце девушки. Он мягко высвободился и посмотрел Чоу в лицо. Она плакала. Гарри встал и обнял Чоу.
— Не плачь, я же с тобой, — мягко сказал он девушке, целуя её в губы.
— Гарри, я так боюсь, — сквозь слёзы сказала Чоу.
— Не бойся, я не позволю себя убить, — пообещал Гарри. — Я сам уничтожу Вольдеморта и Упивающихся смертью. Ради тебя… Ради памяти всех тех, кого они убили и замучили.