— Спрятанная комната, — прокомментировала Падма, проглотив кусочек шоколадного торта. А потом улыбнулась домовику. — Спасибо, Дилли.
* * *
Несмотря на усталость, наши герои были слишком возбуждены, чтобы просто отправиться спать. И потому решили проверить немедленно.
— Вот эта картина, — указала Гермиона, разглядывая полотно, на котором волшебник пытался обучать троллей балету.
— Мне нужно спрятать хоркрукс. Мне нужно спрятать хоркрукс. Мне нужно спрятать хоркрукс, — прошептал Гарри, трижды прогулявшись вдоль стены. Внезапно перед ним появилась дверь. — Идёмте, — позвал он спутниц и открыл дверь.
За ней оказался зал величиной с большой собор. Свет из высоких окон падал на город, который окружали высокие стены. Только вот оказалось, что сложены они из разнообразных предметов, которые обитатели замка складывали здесь веками. Бутылки хереса, окровавленный топор, расплавленные котлы, разломанная мебель и многое другое.
— Местная свалка, — оглядевшись, припечатала Падма. — Попробуй заклинание.
— Aperio animus navis, — произнёс Гарри, указывая палочкой на бесконечные груды мусора. На этот раз из палочки вырвался бледно-жёлтый луч, улетевший куда-то в сторону центра зала.
— Может, мы стоим слишком далеко? Но чары всё равно его «чувствуют», — с усмешкой заметила индианка.
— Давайте разойдёмся, и каждый бросит заклинание, — предложила Гермиона. — Так мы наверняка справимся быстрее.
Тактика оказалась успешной — уже очень скоро они отыскали старую пыльную диадему. Лежала та на каком-то ящике возле огромного буфета, створки которого пузырились, словно их облили кислотой, а рядом стоял оббитый бюст какого-то уродливого старого колдуна.
«Вóроны» моментально узнали знаменитую и давно потерянную диадему Рейвенкло.
— Мы нашли его! — разнёсся по Выручай-Комнате радостный крик.
* * *
А пока Золотое трио праздновало успех, тот, кто несколько десятков лет назад спрятал артефакт Основательницы, тоже не сидел сложа руки. И сейчас вместе с четырьмя последователями находился в Министерстве, а точнее — в зале пророчеств Отдела Тайн.
— Вот оно! — провозгласил Руквуд, указывая на сферу с надписью «СПТ для АПБВД, Тёмный лорд и (?) Гарри Поттер» в девяносто седьмом ряду.
— Наконец-то! — обрадовался Волдеморт. — Теперь-то я услышу полное пророчество и узнаю, почему Гарри Поттер сумел бросить мне вызов. — Он протянул руку и схватил шар. Однако как только его коснулся, красные глаза едва не вылезли из орбит, и Риддл выпустил сферу.
— Что случилось? — сразу же забеспокоилась Беллатрикс, которая тоже затесалась в эту «тёплую» компанию.
Согнув руки, как полагается, Волдеморт начал напевать:
— Я маленький чайник, весёлый и курносый, вот моя ручка, а вот мой носик…
— Что случилось с хозяином? — спросил Родольфус Лейстрейндж, уставившись на весело распевавшего Тёмного лорда.
— Он взял пророчество не о нём, — ответил Руквуд. — Это ловушка Поттера! Других вариантов нет. Он — единственный, кто мог такое устроить!
— Уводим его отсюда! — скомандовал Долохов. — Все за мной!
* * *
К сожалению, в Министерстве их так никто и не заметил, поэтому в газеты ничего не попало. Тем не менее, Снейп рассказал Ордену, заодно порадовав Минерву. Конечно же, та поведала племяннику. Само собой, Гарри эта новость позабавила. И только через две недели Волдеморт перестал считать себя чайником. А на первом же собрании заявил:
— Мы должны ударить так сильно, чтобы все задрожали от страха! Мы нападём на дом Фаджа!
— Хозяин, — почтительно начала Амбридж. — Можно мне поучаствовать? У меня свои счёты с этим предателем, который просто швырнул меня в Азкабан. Я хочу сама его убить!
Глава 5. Сгоревший Фадж.
Прекрасно видевший в темноте хищник крался по тонущему в полумраке коридору с каменными стенами. Лапы ступали мягко и бесшумно. Один из его спутников — кот с тёмно-коричневой шерстью, внимательно следил за ним. Второй — полосатый, едва не прижимался к первому. А заодно пытался не обращать внимания на вкусно пахнувшего ворона, летавшего у них над головой, и пробовал прислушаться к инстинктам, которые помогут добыть еду. Повернув за угол, рыжий полукниззл сорвал банк — в тупик забились не меньше десятка мышей. Он махнул лапой, но еда увернулась. Однако Криволап не сдавался: ещё один взмах — есть ужин!