– Пошли, мы тебя проведем.
– Слушай, Гарри. А ты можешь обучать Невилла? Он согласен на твою метку.
– Почему он поменял свое решение?
– Ну, немного настояла я, а немного его бабушка. Она сказала, чтобы он держался тебя. Что ты будущий лидер, который спасет магическую Англию.
– Хорошо, Луна, я подумаю. Для начала, пусть придет ко мне в следующую субботу после завтрака. Нам нужно сделать одно дело.
Когда они подошли к башне Гарри наложил на себя и Гермиону дезиллюминационные чары. Как только они вошли в гостиную, с дивана встали две когтевранки.
– Луна, мы же сказали тебе, чтобы ты тут не появлялась. Или тебе повторить, – девушки направили свои палочки на Луну.
– Это мы удачно зашли, сразу чистосердечное признание, – Гарри скинул с себя и Гермионы чары. – Луна, зайчонок, покажи свое предплечье.
Все присутствующие увидели ярко-красного волка.
– А теперь ты, Гермиона.
Такой же волк, только черного цвета, красовался на руке старосты.
– А теперь, запомните. В Хогвартсе, в министерстве, в Косом переулке, в Лютном переулке и вообще по всему магическому миру люди носят такие метки. Одно мое слово, и на вас начнется охота. Одно мое слово, и завтра когда вы будете вечером летать на метле, в вас попадет отравленная стрела кентавров. Одно мое слово, и идя на урок ЗОТИ, вы столкнетесь с василиском. Одно мое слово и, совершенно случайно, на вас нападет обезумевший оборотень. Я понятно выражаюсь?
– Да, простите нас. Мы не будем больше трогать Луну. Мы будем ей помогать и защищать, если понадобится.
– Так бы и сразу.
Взяв с них обет о неразглашении, старосты отправились дальше патрулировать школу.
– Почему ты не снял с них балы?
– Я сначала хотел снять по сотне с каждой. Но потом подумал, ведь пострадает факультет Луны. А она, как бы там ни было, его любит.
Зайдя в свою гостиную, они разошлись по лестницам. Первое патрулирование закончилось.
В понедельник первым уроком было ЗОТИ. Амбридж сказала им читать первую главу «Теории защитных чар» и игнорировала поднятую руку Гермионы. Через минут пятнадцать Гарри не выдержал.
– Профессор Амбридж, мне кажется, Гермиона хочет что-то у Вас спросить.
– А мне не кажется. Никаких вопросов на уроках.
– Интересная методика. Как же нам тогда учиться?
– Вам нужно запоминать текст книги, по одобренной министерством программе, а не задавать глупые вопросы, мешая остальным.
– Запоминать текст книги? А как же практические занятия? – не выдержала Гермиона.
– А зачем Вам практические занятия, мисс Грэйнджер? Вы думаете, на вас кто-то нападет на уроке?
– На Гермиону уже нападал профессор Квирелл, если Вы забыли. И нападал не оглушающим, а Авадой. Поэтому ей, как и всем нам, нужно уметь постоять за себя.
– Мистер Поттер, вы не верите, что министерство сможет вас защитить?
– Насколько я помню, летом, прибывшие авроры отказались задерживать напавших на меня магов. Как же я теперь могу быть уверен в их помощи? Не говоря уже о том, что министерство отрицает возрождение Волан-де-Морта.
– Никакой, Сами-знаете-кто, не возрождался. Это все Ваша выдумка, мистер Поттер.
– А как же показания Берты Джоркинс, Питера Петтигрю и Барти Крауча-младшего?
– У них просто помутнение разума. Они верят в то, чего сами хотят.
– Наверное, это у вас помутнение разума, а не у них, – не выдержал Гарри.
– Десять баллов с Гриффиндора и отработка сегодня в семь вечера.
– Как скажете, профессор, – сделав акцент на последнем слове парень.
Вечером Гарри отправился на отработку.
– Садитесь, мистер Поттер. Вот вам перо и пергамент, пишите слова «Я никогда не должен лгать». Чернила Вам не нужны, – сказала Амбридж, видя, как парень достал их с рюкзака.
У Гарри появилось нехорошее предчувствие. Написав фразу первый раз, он понял, что пишет собственной кровью.
– Профессор Амбридж, Вы надеетесь, что я буду писать своей кровью?
– Я не надеюсь, мистер Поттер. Вы сделаете это, или можете прощаться с Хогвартсом. Да и с магической Британией тоже.
– Я сомневаюсь в этом, профессор. И отказываюсь писать своей кровью. В решении Визенгамота от 01 июня 1862 года «Про использование крови магов и ведьм» указано: «Запрещено использовать кровь магов и/или ведьм для письма. В случае необходимости крови для магического подтверждения личности или скрепления сделки разрешается добровольно дать кровь путем прокалывания пальца или разреза ладони». А так, как личность мою вы знаете и сделок мы не заключаем, то крови моей не получите.
– Ты в этом уверен? Империо!
Гарри спокойно сбросил ее заклинание и, с улыбкой, произнес:
– Любишь непростительные? Тогда держи. Круцио!
После минутного мучения недопрофессора, парень спокойно пошел в свою гостиную.
На следующее утро, едва парень начал завтракать, в Большой зал вошли авроры. «История повторяется», с улыбкой подумал парень.
– Гарри Джеймс Поттер, Вы задержаны, из-за использования второго непростительного заклинания на первом заместителе министра и, одновременно, вашем преподавателе.
– Простите, сэр. Но я не знаю, о чем идет речь.
– Вы хотите сказать, что не посылали заклинание Круциатуса в профессора Амбридж?
– Нет, конечно. Это она использовала против меня Империус.
– Это не правда, мальчишка врет – крикнула Долорес.
– Значит, нам придется использовать сыворотку правды.
– Я не позволю использовать сыворотку правды на студентах, – вмешался Флитвик.
– Все нормально, профессор, – ответил Гарри. – Я не против.
Гарри капнули три капли сыворотки в его тыквенный сок, который парень сразу выпил.
– Вы использовали непростительное заклинание на Долорес Амбридж?
– Нет.
– Вы использовали на ней другие заклинания?
– Нет.
– Вы использовали когда-нибудь заклинание Круциатус?
– Нет.
– Вы считаете своего профессора по защите компетентным преподавателем?
– Нет.
– Вы желаете ей зла?
– Я желаю, чтобы ее уволили.
– У вас есть запасная палочка?
– Да.
– Сколько?
– Одна.
– Ну, думаю достаточно.
Гарри капнули антидот и, на всякий случай, проверили палочки.
– Ну что ж, Долорес. Парень не виноват.
Амбридж продолжала возмущаться, но ее никто уже не слушал. Сам же парень радовался, что спрятал нужную палочку и с утра принял антидот.
После завтрака Гарри догнала Гермиона:
– Молодец, Гарри. Она уже всех достала. Хорошо, что ты применил Круциатус на ней, может теперь поумнеет немного.
– О чем ты, Гермиона? Я никогда не использовал непростительные. Только раз на Квиррелле, когда защищал тебя.
– А ну ладно. Извини, мне надо в библиотеку.
Когда Гермиона убежала, Гарри про себя улыбнулся: «кто б это не был, но я ответил правильно. Ведь Грэйнджер никогда б не похвалила меня за Круцио. Даже б примени его я на Темном Лорде, все равно б возмущалась. А вот кто был под обороткой, остается загадкой».
В субботу, 9 сентября, после завтрака, к Гарри подошел Невилл.
– Привет. Луна сказала, что у тебя ко мне дело?
– Да. Луна сказала, что ты хочешь вернуться к нам?
– Да. Я немного изменил свои взгляды на ситуацию.
– Хорошо. Роза, перенеси нас в Мунго.
После того, как они появились в больнице, Невилл спросил:
– Гарри, а что мы тут делаем?
– Ты пока проведай своих родителей, а я проверю твою палочку.
Невилл отдал Гарри свою палочку, и они отправились в палату к Лонгботтомам. Как только Невилл подошел к своим родителям, в палате появилась Беллатриса Лестрейндж.
– Так, так, так. Малыш Невилл пришел к своим родителям. Спасибо, Гарри, теперь я смогу закончить начатое.
– Гарри, что это значит?
– Извини, Невилл. Ты сразу выбрал не ту сторону.
Беллатриса направила на Лонгботтома-младшего палочку и крикнула:
– Круцио.
====== Глава 23. Лонгботтомы и пресс-конференция ======