Начиная с первой минуты знакомства, змейка была везде вместе с Гарри. В буквальном смысле слова. Она облюбовала карманы его одежды, будь то простая рубашка или толстовка, в которых он ходил по выходным или форменный жакет, в котором учился в Академии. Она целыми днями лежала там, свернувшись калачиком. Иногда перебиралась к нему на руку и, обернувшись вокруг запястья несколько раз, застывала своеобразным браслетом, и никто не мог бы подумать, что змея на руке живая. Гарри назвал её Прилипалой. Потому что в первую же субботу, после того, как она появилась у него дома, Гарри на свидании с Диной случайно обнаружил её у себя в теплом кармане, хотя уходил из квартиры без змеи. Говорить девушке о животном он ничего не стал. В понедельник змейка оказалась с ним в Академии, хотя молодой волшебник точно помнил, как утром оставлял её лежащей в коробке на квартире. Этот трюк у неё получался несколько раз. Гарри смирился с тем, что змея путешествует с ним, хотя и знал, что животных в Академии держать нельзя. Он тщательно скрывал ото всех, кроме Рона, естественно, что с ним в Академии живёт змея. А умение Прилипалы притвориться браслетом на руке хозяина, не раз её спасало. В Академии Гарри общался с ней шёпотом на парселтанге, но постоянный шёпот и свистящие звуки привлекали к себе внимание, особенно, когда Гарри, сидя на уроках, иногда обнаруживал змейку ползающей по полу среди парт. Рон как мог, прикрывал друга, то громко кашляя, то чихая на уроках, то отвлекая однокурсников какими-нибудь рассказами или действиями, пока Гарри пытался поймать змею с помощью волшебных заклинаний и вернуть незаметно в карман. Каждый раз их могли раскрыть, но Гарри продолжал рисковать. Ему нравилось общаться с ней, да и избавиться от неё он пока не мог, да и, в конечном счёте, не хотел. В итоге выучил скрывающие чары для змеи, которые отводили от неё взгляды окружающих. Маленькая Прилипала стала его любимицей. Чтобы не привлекать к себе сильного внимания шёпотом и свистом, он приучил её возвращаться к нему по определенному стуку. Это срабатывало безотказно, так как змейка знала, что, вернувшись на стук, получит лакомство – сушёных сверчков, которых поначалу добывал Кричер, а потом и Гарри обнаружил в Лютном переулке магазин, где продавались сверчки, и стал покупать их самостоятельно. Так они и жили в Академии: змееуст и его маленькая питомица. Змееуст активно учился, так как приближались промежуточные экзамены, заодно скрывал ото всех своё владение парселтангом, а маленькая змейка скрывала ото всех самое своё существование. Зато в квартире на Гриммо, каждый давал себе волю. Прилипала ползала, где её хотелось, щенок Гермионы и Рона её боялся, а потому не приставал, а Гарри разговаривал с ней в полный голос. И даже ворчливый Кричер становился мягче, когда видел, как хозяин тренировался со змейкой, произнося слова на парселтанге, при этом заглядывая в древнюю книжицу Герпия Злостного. Авторитет Гарри в глазах домовика вырос в разы. Кричер стал ещё больше выделять хозяина в присутствии Рона и Гермионы. То чай ему потеплее нальёт, то в тарелку наложит больше всех еды, то возьмёт тряпочку и протрёт ею очки Гарри, лежащие на прикроватном столике, так как его хозяин иногда оставлял их там, пользуясь линзами. Рон и Гермиона не обижались на Кричера. Они и сами понимали, что их друг – необычный волшебник. Но в первую очередь, он их друг, а потом уже всё остальное.
Третьего апреля в Лондоне было очень холодно, к неудовольствию жителей, уже месяц назад, отказавшихся от теплой зимней одежды. Гарри и Дина в этот день прогуливались за руку по парку Хемстед Хиз. Волшебный прогноз в газете не подвёл, и оба они оказались одеты по погоде. Внешность Гарри, как всегда, была неузнаваема. Ребята присели на лавочку, Гарри одной рукой обнял девушку. Дина держала его левую руку в своих ладонях. – Это что у тебя на руке? – спросила с удивлением девушка, рассматривая его запястье. – Это какой-то браслет? – Нет, – загадочно ответил Гарри, – это маленькая змейка, мой питомец. Её зовут Прилипала. Я раньше тебе о ней ничего не говорил. Дина стала внимательно изучать серо-зелёную змею на руке Гарри. Та обернулась двумя кольцами вокруг его запястья. Глаза её были закрыты, казалось, что она спит. – Я взял её из отдела при Министерстве, где лечат пострадавших животных. У неё был поврежден глаз, сейчас рана зажила, но видит она только одним глазом. Гермиона и Рон взяли там щенка жёлтой пугающей собаки. В моей квартире теперь по выходным стало очень весело жить. Щенок ночует в комнате Рона и Гермионы, а Прилипала живёт в моей комнате. – На твоей руке, – засмеялась Дина. – На моей руке она не всегда, – ответил, улыбаясь, Гарри. – В основном, она прячется в моих карманах, но сейчас, видимо подмерзла и перебралась на руку, где теплее. Эта красавица живёт в Академии со мной с понедельника по пятницу. – Но ты же знаешь, что там домашние животные запрещены! – испугалась Дина. – Тебя могут выгнать за нарушение правил. Курсантов раньше уже выгоняли. – Дина, я честно пытался оставлять её дома. Я несколько раз уже выходил из квартиры по понедельникам, четко осознавая, что змея осталась наверху, в моей комнате, лежащей на диване или в коробке. Я проверял карманы перед тем, как покинуть площадь Гриммо. В Академии я обнаруживал, что она странствует со мной. – И когда мы встречались по выходным, она тоже была с тобой? – спросила Дина. – Да, – Гарри похлопал себя по карману. – И на твоих уроках она тоже была со мной. Один раз даже ползала по полкам в твоём кабинете. Там много засушенных насекомых. Прилипала даже предложила её там оставить. Дина округлила глаза, потом рассмеялась. – Видимо, ты ей очень нравишься, – сказала она. – Однокурсники видели змейку у меня на руке, но решили, что это браслет. Только Рон знает, что змея живая. Теперь ещё и ты знаешь. – Она красивая, – сказала Дина, разглядывая животное. – И кое-что умеет. Сейчас покажу, – ответил Гарри. Он опустил руку до земли, и змея, проснувшись, переползла на дорожку перед скамейкой. Гарри что-то прошипел, и Прилипала, на глазах у Дины, стала выписывать своим длинным телом буквы. – Читай, если сможешь, – тихо сказал Гарри. Дина заворожённо смотрела на змею, беззвучно произнося получавшиеся буквы. – Гарри, – наконец воскликнула она, – змея написала «я тебя люблю»! – Да, – молодой волшебник пристально смотрел на Дину, – я рад, что ты смогла это прочесть. Это для тебя! Это то, что я хотел тебе сказать. Я тебя люблю, – медленно произнёс он. – И я тебя люблю! – также медленно ответила Дина, обнимая и касаясь поцелуем его улыбающихся губ. – Но как у вас получилось такое сделать?! – спросила она через секунду, вспомнив трюк змеи. – Это всё твоя книжка Герпия Злостного. Я расшифровал её всю. И вот результат, я смог легко научить змею тому, что захотел. Я общаюсь с ней на парселтанге. Она может написать любое слово. – Гарри, это потрясающе! Дина захотела погладить животное. Гарри наклонился, и змейка заползла к нему на руку, свернувшись колечками на ладони, чтобы отогреться. Гарри поднёс руку со змеёй ближе к девушке, и та провела пальцами по холодным блестящим чешуйкам. – Это какое-то волшебство! – не могла успокоиться восторженная Дина. – А ты не хочешь её отпустить? – Я бы хотел выпустить её в природу, если бы знал хоть одно подходящее место. Ей нужны тепло и еда. Видимо, она будет со мною до лета. – А чем она питается? – Насекомыми. Девушка задумалась, посмотрела на весенний лес вокруг, только-только просыпающийся от холода зимы. – Гарри, я знаю подходящее место для твоей змейки. Давай руку, я покажу. Гарри убрал змею в карман и взял ладонь Дины в свою руку. Через пару секунд трансгрессии ребята оказались посреди летней поляны. Гарри зажмурился от яркого тёплого солнца. Когда глаза привыкли, он стал осматриваться вокруг. – Что это за место? – спросил он Дину. – Это кладбище волшебников в Лондоне, – ответила она, – называется «Летний некрополь». В древности несколько волшебников заколдовали это место, чтобы здесь всегда было лето, в память о близких, которых потеряли. Это единственное место в Лондоне, где всегда тепло, светит яркое солнце, дует лёгкий ветер, и всё утопает в зелени. Здесь живут животные и птицы, и миллионы насекомых. Жизнь бьет ключом в этом последнем пристанище смертных. Твоей змейке здесь понравится, если ты захочешь её отпустить. Гарри был поражен. Он никогда не был на лондонском кладбище волшебников. Почти всех погибших второго мая похоронили на кладбище за Хогсмидом. И оно было таким-же как в Годриковой впадине. Но в Лондоне всё было по-другому. Гарри и Дина пошли по дорожке вдоль старых могильных плит. Статуи диковинных крылатых существ, увитых цветами, и прекрасных дев, установленных тут и там, оживали, когда они проходили мимо. В вышине деревьев пели птицы, повсюду летали бабочки, из-под ног разбегались шустрые ящерицы. Где-то за деревьями был слышен звон ручья. Гарри остановился у одной из могильных плит и, достав змейку из кармана, прошептал ей на парселтанге «прощай», и опустил на траву. Змейка, высовывая свой маленький язычок и, легко касаясь им всего, что её окружало, поползла, и исчезла среди могильных камней. Гарри поднялся, и они с Диной за руку медленно пошли дальше. Кругом были очень старые могильные камни, на них даже даты стерлись от времени. – Сколько лет этому кладбищу? – спросил Гарри свою спутницу. – Я не знаю. Говорят, что оно существует ещё со времён, когда Лондон назывался Лондиниумом. Моя бабушка показывала мне остатки римской стены, которые сохранились на этом кладбище, и здесь полно древних склепов. Сейчас таких уже не возводят. – А маглы знают про это место? – Нет. Волшебники тщательно скрывают своё кладбище. – Здесь так тихо и спокойно, что даже не хочется уходить, – сказал умиротворенно Гарри. – У выхода есть ещё одно чудо, – улыбнулась Дина, – там слышен звук волынки, и если поднять голову вверх, то деревья вокруг начнут ронять листья. Представь: медленный листопад откуда-то с вершин деревьев навстречу твоему взору под звуки шотландской мелодии. – Я хочу это увидеть и услышать – сказал Гарри, посмотрев на Дину ясными зелеными глазами. – Пошли, тут недалеко до выхода, – ответила она, крепче сжав его руку. Гарри кивнул, и они медленно направились по лесным дорожкам к выходу из кладбища, которое казалось каким-то райским садом, если бы не могильные плиты и склепы. Им навстречу прошли несколько волшебников. Кто-то шёл с цветами, кто-то просто прохаживался по дорожкам. Гарри показалось, что у одной из могил он увидел знакомый силуэт. – Это случайно, не профессор Шруд? – остановил он за руку девушку и кивнул в сторону какого-то волшебника. Дина посмотрела туда, куда указал Гарри. У одной из могил, чуть в стороне от дорожки, они увидели сидящего на скамеечке Атипуса Шруда. Голова его была склонена вниз. – Гарри, он не должен видеть нас вместе, – прошептала Дина. – Я же не узнаваем, ты забыла? Мы можем спокойно пройти мимо, – также шёпотом ответил Гарри. В этот момент профессор Шруд поднял голову и увидел молодых волшебников. Узнав Дину, он поздоровался, кивнув головой. Пробежался взглядом по Гарри, но не найдя в нем ничего приметного, отвернулся. – Дина, ты не знаешь, кто там похоронен? – спросил Гарри. – Я слышала, что у профессора здесь похоронены жена и дочь. Он вдовец. Гарри очень смутился. Он столько раз общался с профессором, но ни разу не спросил о его жизни помимо Академии. – Дина, милая, как дела? – громкий голос женщины, проходившей рядом, вывел Гарри из оцепенения. Дина обнималась с какой-то немолодой леди. – Давно я тебя не видела! Устроилась работать? Куда? – выспрашивала женщина, и, не дожидаясь ответа, спрашивала далее. – А это твой молодой человек? Как зовут? Гарри чуть не назвался собственным именем, но вовремя спохватился. – Гарри … Блэк, – ответил он первое, что пришло в голову. Женщина продолжила что-то щебетать и выспрашивать Дину о её жизни. Гарри меж тем осторожно посмотрел в сторону Шруда и увидел, что тот, привлечённый громкими разговорами, смотрит на него и Дину. Гарри опустил глаза и сосредоточился на разговоре женщин. Немного поговорив об общих знакомых, волшебницы расстались. Гарри и Дина направились дальше. – Шруд слышал наш разговор, – тихо сказал Гарри и мельком посмотрел по сторонам. Профессора нигде не было. – Не беспокойся. Ты не похож на Гарри Поттера. Мало ли с кем я встречаюсь? Я свободная девушка. Ему какое дело? – ответила она. Молодые люди подошли к выходу с кладбища. – Давай присядем на лавочке, – Дина показала рукой на старинную лавочку под дубом. Они разместились на ней. – А теперь, Гарри, откинься назад, подними голову и посмотри наверх, – сказала Дина. Он так и сделал. Сверху, с дуба, на него начали медленно падать, кружась в лёгком танце, дубовые листочки. Где-то в стороне играла шотландская волынка. – Мне кажется, что я в сказке, – улыбка не сходила с его лица. – Я знала, что тебе понравится, – Дина сидела рядом в такой же позе. Они повернули головы друг на друга и встретились глазами. Дина дотронулась ладонью до своих губ и, послав воздушный поцелуй, передала его Гарри, легко проведя пальцами по его губам. – Расселись тут! – какая-то старуха в чёрном пальто грубо прервала их уединение, плюхнувшись рядом. – Ишь сидят! Ни стыда, ни совести! Могли бы уступить мне место, неотёсанные болваны! Что вылупили на меня свои зеньки? Прочь с кладбища, пока я не отправила патронуса в Министерство! Не уважают старость, дурни великовозрастные! Гарри с Диной от неожиданной грубости старой женщины вскочили со скамейки, как маленькие дети. Гарри хотел что-то ответить, но девушка потянула его в сторону: – Пойдём, не обращай на неё внимания, наверно из ума выжила, старая ведьма.